Когда я вернулся домой, мать была дома, она лежала на кровати в спальне (глаза ее поблескивали; щеки были красные). Я спросил ее, почему она дома. Она ответила, что ушла пораньше, потому что разболелась голова. Которую ты умело лечишь алкоголем. Я закрыл дверь и прошел на кухню. Попил смородинного компота. Башка у меня и у самого ныла, а перед глазами иногда двоилось, но сегодня я решил не похмеляться. Проверю, хватит ли у меня силенок продержаться, а то последнее время я выпивал чуть ли не каждый (если не каждый) день.
Уже три дня. Она, конечно, не так пьяна как в детстве, но все-таки. А вдруг это рецидив через столько лет? Внутри у меня плохое предчувствие. Возращение в детство. Тогда мне было очень страшно. Тогда я боялся, что родители исчезнут, или их украдут какие-нибудь монстры – и я, маленький, напуганный, останусь один в темноте, не зная, что делать дальше; но теперь такого четкого страха как в детстве нету (лишь порой он дает о себе знать на короткий промежуток времени. Вероятно, фрэссеры и чувство, что за мной гонятся и хотят убить – видоизмененные формы того, чего я страшился в детстве). Хоть бы она завтра не напилась.
На этом графике, который я начертил в своем дневнике, первая линия обозначает детство, когда мать сильно пила; дальше идет улучшение (она перестает пить, изменяется. Старые чувства, которые появились у меня к ней за то время, когда она пила, отмирают помаленьку); следующая прямая линия – это наша жизнь (или существование?) за последние пару лет. После линия идет вниз (это значит ухудшение): она может еще выравниться, а может… так и будет продолжать падать день ото дня. Упадет до линии детства, и будет и дальше продолжать падать. Мне этого очень бы не хотелось. Вот этого я побаиваюсь.
КАК СЛОЖНО БЫВАЕТ РАЗОБРАТЬСЯ В ЖИЗНИ – ЭТО НЕ ЗАДАЧКУ РЕШИТЬ ПО ФИЗИКЕ ИЛИ НАЙТИ ПРОИЗВОДНУЮ ИЗ ТУПОГО МАТЕМАТИЧЕСКОГО ПРИМЕРА
20 марта
Отец сегодня вечером подошел ко мне и влепил подзатыльник (у него даже выплеснулось немного пива из алюминиевой банки). Когда у меня перестали сыпаться искры из глаз, папочка объяснил причину, по которой ему пришлось прибегнуть к силе без предупреждения: срач в комнате и вонь, словно здесь кто-то сдох. Я и вправду давненько не убирался в комнате, но ведь можно было сказать об этом. А вообще-то он не мог – язык у него давно отсох. Папенька свалил, велев мне тут же убраться. Перед глазами у меня снова заплясали искры, я почувствовал, как внутри у меня все будто наполняется огнем, голова заныла, будто ее сдавили подобно грецкому ореху – во мне забурлил гнев, смешанный со злобой. Я включил пылесос и пропылесосил комнату (при этом из меня вырывалось нечто вроде рычания), потом распахнул настежь форточку