Люди и бабочки. Анри Старфол

арательно и с любовью готовила все это утро. Здесь были румяные, только выставленные из печи пирожки, прикрытые салфеткой, словно уютным одеялом, домашняя ветчина с красной смородиной, горка блинчиков на топленом масле, нарезанные, зрелые груши и плитки горького шоколада собственного приготовления. Хозяйка была еще молода, ей нравился цвет горной бирюзы, крупные бусы и платья в горошек. Больше всего на свете она любила своих детей, которые были для нее целым миром, прекрасным и чистым. Старшая дочь – Анна, сейчас стояла рядом и, тихо напевая песню, наливала в кувшин апельсиновый сок. Она была очень похожа на свою маму, такая же милая и добрая, но внешне, чуть более утонченная, а в душе – мечтательная. Девушка интересовалась искусством, и все свое свободное время проводила этим летом на природе за мольбертом или интересной книгой. Младшее дитя женщины, по обыкновению, куда-то спряталось, наверняка найдя новое укромное место, и, пребывая в нем, надеялось, что его ни за что не найдут. Женщина закрыла корзинки, вытерла полотенцем испачканную в муке щеку и, с теплой улыбкой, повернулась к своей старшей дочери:

      – Анна, отыщи Нину. Нам скоро выходить.

      – Да, мама, – ответила девушка и вышла с кухни.

      Анна внимательно обошла весь двухэтажный дом, но сестру так и не нашла. Выйдя на улицу, девушка встала за поросшими травой ступенями и сразу услышала неосторожный шорох, раздавшийся в амбаре, что стоял неподалеку. Именно в нем, на втором ярусе, и сидела Нина, как следует, закопавшись в колючее, душистое сено. Старшая сестра аккуратно поднялась к ней по деревянной лесенке и уселась рядом.

      – Я не хочу туда идти, – раздался тихий голосок из укрытия.

      – Почему? Это же день рождения твоего хорошего друга. Там будет здорово.

      – Мне страшно. Там много незнакомых детей. Я с ними никогда не играла.

      – Вы обязательно подружитесь. Ты у нас добрая и веселая девочка.

      – Нет, не подружимся.

      – Нина, нельзя всего бояться. Так и вся жизнь мимо пройдет…

      – Не пройдет, – донеслось из сена. – Я еще немного здесь посижу, стану смелой и тогда выйду. Честно, честно….