Если подтвердится, что противник, сосредоточив свою армию, приступил к операциям в пункте, который мы не имели в виду, вдали от района группировки нашей армии, можно еще продолжить сохранение выжидательного положения и, может быть, попытаться путем принятия новой группировки и передвижений против фланга и тыла противника помешать его дальнейшему продвижению и принудить его отказаться от своей инициативы, чтобы на худой конец не рисковать своим путем отступления. Если же, напротив того, противник направляется так близко, что мы подвергаемся опасности, как бы он быстрым движением не предупредил нас на нашей коммуникационной линии, тогда, в зависимости от соотношения сил, надо или быстро атаковать противника, или же начать отступление, чтобы уклониться от боя в неподходящих условиях. Но никогда нельзя совершать одного из этих движений, не будучи твердо уверенным в том, что противник имеет в виду серьезную операцию и действительно приближается к такому пункту, откуда он может прежде нас достигнуть нашей коммуникационной линии. Ведь намерение противника может заключаться исключительно в том, чтобы заставить нас без боя очистить занимаемую позицию; устраивая поблизости демонстрацию, он сохраняет за собой возможность быстрым движением занять оставленную нами позицию, прежде чем мы успеем вновь на нее вернуться.
Если мы будем возможно дольше удерживать нашу позицию, то этот план окажется совершенно спутанным, и противник будет вынужден или обратить начатую им демонстрацию в настоящую операцию, или же приблизиться к нам и атаковать; в обоих случаях мы выигрываем время, чтобы использовать ошибку противника или уклониться от боя. Те же принципы, которые полководец не должен упускать из виду, чтобы не быть введенным в заблуждение демонстрациями, в меньшем масштабе должны руководить им и в день сражения.
Война, начавшаяся в 1792 г. и закончившаяся у ворот Вены Штейерской конвенцией и последовавшим за ней в начале 1801 г. Люневильским миром, дает нам печальный пример самых ужасных последствий, вытекающих из того, что ведение войны начинается не со всеми наличными силами и не со всей возможной энергией, а с презрением к своему противнику.
Ни одна война не была начата при более благоприятных обстоятельствах. Неприятельская армия была совершенно дезорганизована, крепости, которые могли задержать австрийцев, не были ничем снабжены, значительная часть населения и даже часть армии рассматривала австрийцев как своих спасителей, которые одни могут восстановить порядок, спокойствие, а следовательно, и счастье внутри страны.
Однако в действующей армии имелось так мало сил, что эти преимущества не могли быть использованы. Правда, была сделана попытка вторжения в глубь страны, но предварительно не было создано надлежащего базиса путем взятия нескольких крепостей, не были предусмотрены необходимейшие