Герекс не расставался с дорогой игрушкой – миниатюрной зрительной трубой. Вроде тех, которыми пользуются звездочеты, но в несколько раз меньше. Свое сокровище галл держал в специальном футляре, футляр паковал в три слоя ткани, а потом еще заворачивал в непромокаемый кожаный мешок.
− Какие мысли по расположению дикарей, Кельвин? − Флавий передал зрительную трубу легионеру. Тот с минуту изучал Луэну в трубу, потом вернул хозяину.
− Все как обычно. За тридцать с лишним лет ничего и не изменилось. Наиглавнейшие сидят в двухэтажной постройке, а здоровый амбар рядом – расположение личной охраны и местных колдунов. Подозреваю, что там же колдуны и превращают людей в големов.
Флавий хмыкнул. Процесс превращения людей не давал покоя. Знания о человеческом теле говорили: никакого рода вмешательства в организм не проходят бесследно, а уж настолько значительные – тем более. Но старый калека с хрустальными глазами до сих пор всплывал в памяти римлянина. То есть не верить Кельвину в том, что колдуны ангола научились смешивать человека с машиной, Флавий не мог.
− Что с охраной? – снова спросил Флавий.
− Да нет там никакой охраны. Туземцы слишком тупы, чтобы догадываться о шпионах. Задача местных воинов – охранять дальние и ближние рубежи от других племен. И все.
− Хорошо, тогда как стемнеет, я с десятком солдат иду в город. Ты и Герекс остаетесь с отрядом, если начнется шум – немедленно отходить.
Галл чуть не уронил зрительную трубу, а центурион на мгновение лишился дара речи. Потом взорвался:
− Что значит немедленно уходить?! Ты в своем уме, юноша!?
− То и значит, − непреклонно произнес Флавий. − Дались мне лишние трупы! И потом, мы хоть и идем в разведку, но будем убивать каждого, кто нас заметит. До того, как он успеет поднять тревогу. Поэтому я беру твоих лучших метателей ножей и арбалетчиков.
− Это самоубийство. Никто, кроме меня, не знает…
− Не знает чего? − вспылил Флавий. − Да пойми ты, старый вояка, мы столкнулись с неизведанным! О нем должен, нет, просто обязан знать Рим! Один раз я сглупил, когда не прислушался к словам бритта и арабески. Хорошо, что им хватило ума самостоятельно исправить мое ослиное упрямство.
− Ага, слинять, как запахло жареным, − усмехнулся ветеран.
− Да, слинять, − согласился Флавий. − Унеся знания туда, где они нужны. Или это такой героизм – сдохнуть на пороге открытия?
− Ладно, ладно, не кипятись, − примирительно сказал легионер. − Я останусь. Но если ты думаешь, что не вернусь к тебе на выручку как отправлю весточку в Рим, то ошибаешься.
На том и договорились. Кельвин обещал в случае чего отослать часть отряда в Качумбу и далее в Луанду и Рим с новостями, а сам обеспечивал тактический резерв, если вдруг что-то случится с группой Флавия. Попал в резерв и галл, но великан заметил, что выручать командира пойдет в любом случае.
Флавий и еще шесть воинов выдвинулись, едва местное солнце скорым темпом закатилось за