Родные мои…
1968
Чем может быть утешен человек
Памяти Сережи
Чем может быть утешен человек,
Которого несут к могильной яме?..
Не знает он, не видит из-под век,
Что окружен любимыми друзьями.
Когда в конце концов умру и я,
Хочу, чтобы не медля ни секунды,
Ко мне слетелись все мои друзья —
Со службы, из больницы, из Пицунды.
И чтоб случайный магниевый блиц
Вернул меня на миг из мрака к жизни
И высветил с десяток милых лиц,
Которых я б хотел собрать на тризне.
Пусть радость и не шибко велика,
Но, уходя в последнюю дорогу,
Я все же буду знать наверняка,
Что я не пережил их, слава Богу…
1983
Всему пора
Всему пора. Уже тридцатый раз
Мы празднуем лицея день заветный…
Прошли года чредою незаметной
И как они переменили нас!..
Задержишься у зеркала: порадуй,
Напомни юных дней мои черты!..
…Ну-ну, браток!.. Спокойнее!.. Не падай!..
Неужто это я?! К несчастью, ты…
Ровесница моя, постой-ка рядом,
Словами лести душу успокой!
Неужто тот старик с потухшим взглядом…
…Да, это ты. Сегодня ты такой.
…Прочь от зеркал!.. Карету мне скорее!..
Не хнычь, браток!.. Подумаешь, беда!..
Ведь и до нас – все жили, и старели,
И даже умирали иногда!..
И мы – как все. Грех жаловаться нам!..
Хоть из детей мы стали пожилыми,
Но мы покамест числимся живыми,
Что доблестно по нашим временам!..
Ведь худо-бедно – Господи, прости! —
Мы жили, мы дружили, мы любили…
А Лермонтов, мальчишка, тлел в могиле,
Не одолев и этих тридцати!
Давайте ж кружки водкою наполним
За радости и беды прежних лет,
Обнимем тех, кто жив, и с грустью вспомним
Всех тех, кого, к несчастью, с нами нет!..
О Господи Иисусе, пожалей,
Согрей своею милостью, о Боже, —
Оставшихся друзей, учителей,
Дай жизни и здоровья им побольше!..
Хоть память все слабей день ото дня,
И образы в ней ваши всё бледнее,
Теперь я понял: никого роднее
И не было, и нету у меня!..
Простите, что вдали я в этот час,
Но, губы прокусив и слезы спрятав,
Я искренне люблю и помню вас,
Чем старше – тем нежнее…
Ваш Филатов
окт. 1999 г.
Москва
Частушки
Ах куды тебя, парнишка,
Занесло?..
Возвращался бы ты, Мишка,
К нам в село!..
Ну какой ты Маркс Антоний,
Сам ты взвесь!..
Ты ж от пяток до ладоней
Сельский весь!..
Ну какой ты Третий Ричард, —
Рассуди!..
Ведь тебя же Мишкой кличут
На Руси!..
Ты,