– Куда нам идти? На тех клочках суши, что в океане, люди сражаются между собой за сантиметр земли! На других они так деградировали, что потеряли человеческий облик и очень опасны.
– Не волнуйся, – Ученый сжимает ладонь жены, – нужно уйти вглубь материка, в горы.
– Но как там жить? Мы не сможем построить заводы, у нас нет ни знаний, ни материалов.
– Нужно основать эко-поселения, максимально вернуться в естественную среду.
– Оставить все это, наш комфорт? Безопасность?
– Там намного безопаснее, чем здесь, – на экране вновь возникает плато, его центр, по которому проходят горы, очень толстый, он как бы уходит вглубь земли, в отличие от тонюсенького кусочка, упирающегося в воду, где стоит наш город.
– Центр материка не затронут землетрясения, это максимально плотный участок суши. И воздух в горах несравнимо чище, пыль туда не долетает.
– Что ж, – жена Ученого печально улыбается, – это не то, что мне хотелось услышать, по правде.
Ученый кивает и трет ладонями свое лицо. Глаза у него красные, воспаленные от недосыпаний.
– Люди не любят изменений.
– Люди не любят терять комфорт, даже если он им дорого обходится.
Ученый с женой смотрят друг на друга.
– Сколько у нас времени?
– Не больше пяти лет.
– Достаточно, чтобы обустроится, не так ли? – Жена улыбается своему мужу.
– Но как сообщить об этом людям?! – он яростно трет свое лицо.
– Тебе нужно встретиться с Главой, и чем скорее, тем лучше, пять лет, как я понимаю, цифра весьма условная.
– У меня нет права доступа на общение с Главой.
– Ваш отдел курирует Советник.
– Я не знаю, не знаю, что делать.
– Не волнуйся, я составлю прошение о встрече, а ваш отдел передаст его Советнику.
– Что бы я без тебя делал?
Ученый благодарно обнимает своего самого преданного соратника – свою жену.
– Мы все успеем, все получится, – она улыбается, слыша веселые возгласы близнецов.
Трудно поверить, что города скоро не будет. Это единственный мир, известный нам с Иви. Но это так захватывающе, что он им не ограничивается!
7. Кто ищет, тот всегда найдет
После вчерашнего в моей комнате разгром страшный. Обидно, столько всего сломано, что могло бы помочь, могло бы улучшить жизнь… Но обида и горечь вдруг растворяются в необъяснимом потоке любви, окатывающем меня со всех сторон. Я совершенно сбит с толку. Все вокруг будто стало чище, будто умылось этим потоком и я вместе с ним. Я вдруг вспомнил, что так бывало раньше, этот свет помогал, поддерживал…
Я выхожу из комнаты, понимая, что никого в квартире нет, я один. На кухне лежит мой упакованный завтрак, а на нем салфетка. Я машинально беру ее, это записка: «Держись, мой мальчик». Мама… Мои губы расплываются в улыбке. Воспоминания обрушиваются на меня: вот мы в парке – она держит меня на вытянутых руках и кружит, кружит, я заливисто смеюсь