Мол, верим телевизору с измальства, как пролетарии своей, и прочих стран!
«Так почему обманывают дерзко? Почто с привычных вилок есть нельзя?
Желаем, чтоб вернулась к нам железка!». И подписи поставили – «Друзья!».
У журналистов, знамо, что за норов. Как поперёк ответят им словцом,
Нагрянуть может их большая свора, чтоб обозвать публично шельмецом!
И в этот раз не задержались долго. Наехало в деревню журналюг.
С такою тактикой травить флажками б волка, с какой высматривали сельский их досуг.
Но, достархан Фомы им показался, где приглашал руками кушать плов.
Да и не зря Ерёма постарался – в столярку превратить свой отчий кров.
Китайский палочек набрали по карману. И русских ложек оценили стать!
Так что устроили товарищам рекламу, какую специально не сыскать!
Санкции
Восточный люд теперь роднёй считает. Из Поднебесной тоже письма шлют!
Да и сограждане повсюду намекают, что их товар с руками оторвут.
Евросоюза деятели ловко поддеть хотели санкциями их,
Но там, где рис, есть также и перловка у тех «зелененьких», не знают кто шутих!
И за казан, в ком бешбармак варился, за палочки – «Пекинских уток» есть,
За чугунок перловки будут биться, так, что слетит и с сэра злая спесь!
Готовы санкции свернуть, как мягкий коврик. И пасть, как уж бывало, рады ниц,
Чтоб только под ушанкой русый бобрик не строился в колонны у границ!
Потёк их «Цептор» снова на витрины. Цена доступнее, чем в старые года.
Но за такой посудой в магазины, не мчится покупателей толпа.
Всё потому, что на экране лектор другую агитацию ведёт:
«Полезный пудинг из кастрюли «Цептор», но и в сравнение с перловкой не идёт!».
Есть и десерт из русской жизни сытой,
Какой особо ценят вдалеке
Коль чай парит, по чашечкам разлитый,
И есть мёдок в розетке на столе.
Пасечник
Кто черпал мёд большой столовой ложкой, тот знает вкус десерта до конца!
– И чтоб не баловал, взывая к «неотложке», пчела поможет, – по совету мудреца!
Так что понятна тяга к пчеловодству: на пасеке хранят здоровья дар!
Хотя бывает разным руководство, которому несут с полей нектар…
Ерёма ульи возит по приметам. Весной – туда, где верба зацвела.
Где клевер – он всегда бывает летом и где гречиха вся – белым-бела!
И возвращаясь осенью обратно, в загаре, словно мавр, наш пчеловод.
Что ж: цветом кожи быть любым приятно, коль уважает знающий народ!
И у Фомы на мёде бизнес создан, хотя свой улей не таскает в лес.
Лицом своим всегда белее соды, а солнца луч его вгонят в стресс…
Однако ряд базарный их равняет. Не меньше банок, чем Ерёма-друг
Фома на свой прилавок выставляет и к мёду зазывает всех вокруг.
Его послушать, так под крышкой точно: – «Лишь майское цветение садов!»
Тогда как сам, не видели