В девяностых годах дворцовые помещения начали сдавать в аренду. В одном крыле разместилось мебельное производство, а с той стороны, где произошел пожар, испортивший и без того обветшавшие стены, устроили автосервис, в котором при помощи лома и русского мата расковыривали старые иномарки, делая из трех одну.
В заросшем до неба старом парке по выходным было не протолкнуться: отдыхающие из города ехали в Стрельну до кольца трамвая номер тридцать шесть, с бутылками, стаканами, салатами в тазиках и замаринованным мясом в кастрюлях. Граждане выбирали место с костровищем или заводили для этих целей новое. Разжигали костер, жарили шашлыки, пели под гитару бардовские песни и бегали справлять большую и малую нужду под каменные своды подвалов Большого дворца. Говорят, были и человеческие жертвы. Рассказывали какие-то невероятные истории про то, как кто-то, ужравшись до состояния нестояния, спускался в винные погреба подальше от людских глаз, да так и пропадал где-то в гулких пустых лабиринтах, не найдя выхода. Скорее всего, это были лишь байки, но зато какие! Эти байки привлекали к дворцу все больше и больше любопытных, искателей приключений и копателей, которые мечтали найти клад проворовавшихся камердинеров и дворецких. Если по-тихому, то копать можно было даже средь бела дня: никто особо никого не гонял с неохраняемой территории.
А еще Стрельнинский дворец облюбовали расплодившиеся в огромном количестве сатанисты, которых привлекали таинственные подвалы. Там, под низкими сводами, разрушавшимися даже от громких слов, они проводили свои страшные обряды, и порой местные жители слышали по ночам жуткие крики и плач, доносившиеся из подвалов. А еще рассказывали, что ночами по парку бродят какие-то тени, подсвечивая себе путь факелами.
Скорее всего, все это было правдой, потому что полуобвалившиеся фасады дворца украсились жуткими надписями, крестами и красочно-кровавыми подтеками, а некогда светлые своды гротов, выложенные легким известняковым туфом, были закопчены до черноты жертвенными кострами.
В смутное время, в середине девяностых, Аня осталась без работы – в детской библиотеке перестали платить зарплату. Сначала ее задерживали на три недели, а потом выдавали частями. А цены росли как на дрожжах, и опоздавшей зарплаты не хватало на нормальное проживание. С алиментами от Ильи тоже началась какая-то чехарда, а выяснить – почему и доколе, Аня не могла: Илья уже не ходил в море, а занимался каким-то бизнесом, но где и как – этого не знала о нем даже свекровь Элла Михайловна.
Спасали семью мама и папа: пенсию пока что выплачивали без задержек. У мамы пенсия была смехотворная, у отца – отставного военного – побольше, но самое главное, были их пенсии всегда вовремя – как то самое яичко ко Христову дню!
Новую работу Аня искала ближе к дому, чтобы меньше тратить на дорогу времени и денег – на транспорте можно было немного экономить и то и другое. К тому же и ходил транспорт так, что до города проще было добираться пешком – дешево и надежно. Но далеко!
Можно