Наперекор всему. Дмитрий Владимирович Панченко

выдавил из себя слова согласия, сел в машину и уехал. Игорь сказал боссу:

      – В теории пока всё идёт как надо.

      – В любом случае, теперь проиграть будет вдвойне обидно, ведь я вписал в список своих врагов одного из самых популярных деятелей города… – с лёгкой улыбкой сказал Сергей.

      – И заплатите за это две тысячи долларов, – добавил Игорь с ухмылкой.

      Сергей ухмыльнулся в ответ и продолжил:

      – Но как теперь договориться по поводу независимых наблюдателей?

      – Мыслю вслух: вы сегодня делаете пост про то, что очень бы хотели, чтобы на дебатах присутствовали независимые наблюдатели и хотите в ближайшее время встретиться с Науменко и обсудить состав этого жюри, а завтра утром Яремчук пусть обратится к Елене Анатолиевне, – медленно рассказал Игорь свой план.

      – Она предлагает Яремчука, я соглашаюсь, а кем будут остальные? – спросил Сергей.

      – Не имеет значения, вряд ли там будут фигуры авторитетнее нашего общего друга, – ухмыльнувшись, заявил Игорь.

      Попрощавшись, они сели в свои машины и разъехались.

      До начала кампании Игорь не хотел прибегать к таким грязным махинациям ради победы, действительно не хотел. Но на практике он быстро понял, что в политике есть только один закон, написанный кровью в множество слоёв: либо ты, либо тебя.

      То, что они затеяли, преследуется Криминальном кодексом Украины и грубо нарушает закон о выборах, но ситуация была откровенно критическая. Сам Игорь не мог понять, что для него важнее: начать карьеру с победы на выборах или получить гонорар? Он просто сказал самому себе, что должен довести дело до конца.

      Скорее всего об этой ситуации общественность никогда не узнает, так как ни Шепелеву, ни Яремчуку это не выгодно. Да и оба этих человека в скором времени забудут о сегодняшнем неприятном разговоре. Останется только результат – единственное, что имеет значение.

      По сути, избиратели голосуют не за того, кого видят перед собой, а за совершенно другого человека, за образ совершенно другого человека. Но Игорь считал это проблемой состояния политической культуры человечества и населения той или иной страны, а не виной своей или других политтехнологов.