Я мститель. А. Тенебрис

Джейсон.

      Бриджит уставилась на внезапно подобревшее лицо парня.

      – Прости, п-пожалуйста, я не хотела ничего трогать, это как-то само получилось, прости… – она затараторила непонятно откуда взявшимися глупыми словами.

      – Ладно-ладно, только пообещай, что никому не расскажешь о том, что тут прочитала. Тем более Колтону.

      – Да, конечно, никому, – она закивала головой. – Так, это что… правда?

      – Да. Что ж, добро пожаловать в семейку Хэйнсов и в мир Колтона, – Джейсон развел руками и как-то грустно улыбнулся.

      – А з-зачем меня?..

      – Глупая, думаешь Хэйнс стал бы селить у себя дома ту, в чьем происхождении не уверен? А теперь он взялся за тебя, и, поверь, твоя жизнь уже расписана по пунктикам, а каждый такой пунктик стоит в выгоду лишь ему.

      – Почему?

      – Да потому, что ты единственная, имеющая кровное право на фамилию Хэйнс, а я лишь по паспорту таковой. Ты – наследница всего имущества и многомиллионных счетов или же та, кто сможет такового родить.

      – В смысле? – она замерла.

      – Вряд ли Колтон станет все передавать тебе. Скорей всего в скором времени он выдаст тебя замуж и отдаст все твоему супругу либо дождется внука, – на лице Бриджит отразилось все возмущение от услышанных слов. Когда она сюда ехала, то никак не думала становиться наследницей, выходить замуж по расчету, да еще и детей рожать. Вот же, Джейсон! Никто ведь не знает, что он не настоящий Хэйнс. – Я не его сын, а потому и не имею право даже пыль вынести из этого дома! И Колтон этим прекрасно пользуется. Он ненавидит меня, как и ненавидел мою мать. Я ему нужен лишь для вида, иначе представляешь, какая поднимется шумиха, если узнают, что я не его родной сын. Сразу набегут кучи лжесыночков, желающих стать преемниками, а я – гарант того, что подобное не произойдет.

      Бриджит присела рядом с Джейсоном, который опустился на кровать. Теперь он не казался ей таким страшным эгоистичным мажором. Парень облокотился о колени и закрыл лицо ладонями, нервно выдыхая. Ей захотелось даже обнять его, так он печально выглядел: было хорошо видно, что все это его совершенно никак не забавляет, а, наоборот, заставляет напрячься и задуматься о завтрашнем дне.