Мои крепко сомкнутые губы дрожали. Я пыталась всеми силами вдавить в себя поглубже хохот, что вырывался наружу. Глаза предательски увлажнились, а я даже не могла убрать слезу, что сползла с ресницы и теперь щекотала щеку. Запрещено нам, крупье, без надобности руками размахивать. Вот я и стою, моргаю мокрыми ресницами, как Барби после душа. Не зря я по жизни в свои, пусть и не совсем юные, двадцать пять не люблю косметикой пользоваться. Но в казино для крупье женского пола свой не только дресс-код, но и «фейс-код» – без красных губ и кукольных ресниц ни карты раздавать, ни барабан рулетки крутить не пустят. Хорошо, что тушь у меня устойчивая к слезам и прочим жидкостям, а то не миновать бы мне гнева Ай-Петри.
– Тринадцать… Карту брать… будете? – останавливая дыхание, чтобы не захохотать, предложила я игрокам.
– Вот такое эротическое фиаско случилось со мной в Таиланде! – закончил описывать свое приключение-злоключение Володька.
Именно так он и представился – не Владимир или Володя, а Володька. Завсегдатай ночных клубов и баров, загорелый, высокий, с гибельными голубыми глазами, убийственную силу которых еще сильнее подчеркивала рубашка-поло цвета морской волны. Кажется, Ленку, что сидела от меня по правую руку и должна была следить за тем, чтобы игра шла без ошибок и обмана, уже накрыла соблазнительная волна с головой. Во всяком случае последние десять минут она с идиотским выражением лица следила не за картами, а за Володькой.
– А я тебе говорил! Там каждая вторая красотка с четвертым размером оказывается с таким же размером в штанах, – Серж опрокинул в себя третью порцию «Абсолюта» со льдом и толкнул в плечо друга стаканом.
Серж – тоже загорелый, с трехдневной щетиной, типичный представитель золотой молодежи, одетый как и Володька – модно, клубно, брендово и немыслимо дорого. Моя белоснежная блузка за сто долларов, затянутая полосатым а-ля гангстерским жилетом, выглядела накрахмаленным больничным халатом на фоне миланского «прикида» этих мажоров.
– А ты-то откуда знаешь? – Володька, смеясь, оттолкнул стакан Сержа – А-а?.. Ну, колись!
Из кабаре донеслись зажигательные звуки канкана. Парни бросили фишки1 и развернулись к сцене, оставив меня скучать над картами. Хорошо хоть из-за стола не встали, дольше сидят – больше проиграют, тем более в блэкджек они играть не умеют, так, балуются. По правде говоря, в этой незатейливой игре преимущество казино перед клиентом небольшое, один-полтора процента, конечно, если у игрока IQ не курицы. Это вам не государственная лотерея, где вероятность выигрыша один к миллиону. Но у моих мажоров шансы унести хотя бы доллар из казино стремились к нулю, ведь их и так невысокое IQ уже было утоплено в литре водки. Хотя… это же игра, здесь всякое случается, даже чудо сказочное.
Сцена кабаре хорошо просматривалась из игрового зала через огромную арку. Раньше там была большая дубовая дверь двухсотлетнего возраста, но наше дальновидное руководство решило, что игроков нужно веселить, не отрывая от игры, и отбирать у них деньги даже под музыку. Так что я постою, подожду, пока канкан закончится. Не тяжелая это работа – чужие «денюжки» под музыку ждать, тем более что после выходных и силы у меня есть, и настроение великолепное.
С красавчиком Эдиком четыре дня пролетели как одна ночь. Все-таки классно, что выходные у нас длинные, не то что у простых смертных – суббота-воскресенье, и все: привет, понедельник, привет, работа. Правда, чтобы дожить до законно заработанных четырех суток свободы, мне нужно в игровом зале восемь смен по двенадцать часов отстоять на ненавистных каблуках, улыбаясь таким вот мажорам. Хотя как раз таким и улыбаться не тяжело. Веселые ребята, не жадные, не злые, канкан любят… А я любила и их, своих игроков, и канкан, и свою сумасшедшую «казиношную» работу.
Зал казино утонул в музыке и визге танцовщиц. Крупье быстрее закручивали барабан рулетки, раздавали карты, невольно стараясь попасть в ритм шальной мелодии. Игроки проворней ставили ставки. Официанты шустро наполняли бокалы спиртным. Только я терпеливо ждала своих игроков.
Володька и Серж, изрядно подогретые алкоголем, громче всех выражали свой восторг – хлопали девчонкам на сцене, подсвистывали и выкрикивали наперебой:
– Во дают! Еще, еще! Давай, зайка!
– О-о-о, выше, бейби! Вау!
Танцовщицы, одетые в скромные темно-коричневые платья с белыми воротничками и манжетами, лихо задирали стройные ножки выше головы, показывая гостям казино свои белые подъюбники и кружевные шортики-трусики. Их каблучки взлетали над сценой, а широкие юбки поднимались в танце и закрывали лица, открывая дорогу воображению гостей.
– Смотри, – толкнул под локоть Володька друга. – Вон та, в центре! Беленькая. Классная!
– Какая? Они же все беленькие, –