мерам, чтобы принудить крепостных крестьянок к нежеланному замужеству. Но, скорее всего, бóльшая часть помещиков – тот же Орлов в большинстве случаев, Шереметевы, Глебовы-Стрешневы, Куракины, Панины, Орловы-Давыдовы и так далее – налагали штрафы и другие наказания, но, по имеющимся сведениям, не доходили до применения грубой силы. Штрафы, как все быстро убедились, не достигали желаемого результата, но помещики продолжали их брать в качестве статьи дохода. Штрафы за безбрачие были из той же категории, что куры, орехи или половина овечьей туши, которые многие крепостные обязаны были ежегодно поставлять к барскому столу, и зачастую не более обременительны. Постоянно растущие выводные, несомненно, должны были помешать некоторым женщинам выйти замуж на сторону, но Шереметевы и другие помещики устанавливали размер выводных на том уровне, который, по их оценке, максимизировал их доход, а не на том, который мог бы действительно предотвратить уход женщин из их владений. Продажа отпускных грамот, позволявших женщинам не выходить замуж, преследовала ту же цель. То, что цена вольной обычно рассчитывалась в соответствии с достатком двора, также указывает на намерение в первую очередь увеличить доход. В то время как историки почти единодушно характеризовали эти методы как меры регулирования или контролирования браков крепостных – и изначально они могли преследовать именно такую цель, – в большинстве случаев они таковыми не являлись. Хотя высокий размер выводных влиял на брачный выбор мужчин из более бедных дворов – но из дворов
чужих вотчин (не тех, где действовали эти правила), которые могли бы в противном случае сосватать невест из данного имения, – различные поборы за замужество на сторону и за безбрачие, взимаемые душевладельцами, приносили им солидный доход, но едва ли меняли отношение крепостных крестьянок к браку. По крайней мере, таково впечатление от демографических историй орловского имения Сидоровское и шереметевского Вощажниково.
Почти всегда вотчинные правила о браке были подсказаны неоправданными опасениями потери собственности (в виде либо самой женщины, либо тягла, которое без нее не будет создано) при выходе женщины замуж на сторону или же обнаружением, что в вотчине есть незамужние. То есть поведение крепостных в большой степени определяло решения их владельцев. Хотя придумываемые ими брачные режимы у разных помещиков имели разные особенности, в действительности их выбор ограничивался двумя вариантами: положить конец традиционному праву женщин выходить замуж на сторону или извлечь выгоду из брачной мобильности; заставлять женщин выходить замуж любыми, пусть даже самыми зверскими способами или обратить женское отвращение к браку в денежный доход. Право же, неудивительно, что так много помещиков решили извлечь выгоду из брачного поведения своих крестьян.
Как бы мы ни относились к жестокости и жадности вотчинников, вмешивающихся в брачные дела крепостных, их вотчинная переписка помогает нам восстановить историю и географию женского
