– А они, что – уже наступают нам на пятки?
– Пока нет – но медлить, в данной ситуации, нельзя, согласись!
– Полностью согласен! У меня еще вопрос.
– Спрашивай обо всем, чтобы между нами не осталось никакого непонимания.
– А сами ганикармийцы владеют информацией, касающейся их родной планеты в той же мере, что и российское КМБ?
– Ни в коей мере – им об этом совершенно не нужно даже догадываться! Для них летит только один землянин, это – ты, и с тобой будет еще трое моих помощников, удачно сдавших все необходимые медицинские тесты и анализы, точно так же, как и ты. Вас выбрали из четырнадцати тысяч кандидатов – всего поголовного состава космического спецназа России. И именно вы четверо полетите, чтобы помочь начать осваивать ганикармийцам вожделенные вершины Ракельсфагов. Они понятия не имеют о трех мощных российских космических крейсерах и двух транспортах, которые будут курсировать на расстоянии, недосягаемом для ганикармийских систем дальнего космического слежения.
После подробного ответа генерала Джон понял, что понравившийся ему интеллигентный плевянский зоолог Брэдли Киннон использовался КМБ вслепую, совсем не догадываясь, что играет во время памятного разговора в деканате банальную, но неблаговидную роль вербовщика. Вслух он благоразумно не стал об этом говорить и задал следующий вопрос:
– А я до сих пор не могу взять в толк, господин генерал – почему просто до сих пор никто из той же Ганикармии не удосужился совершить высадку на вершинах Ракельсфагов с помощью каких-либо банальных летательных средств?
– Дело в том, мой мальчик, как я уже тебе объяснял чуть ранее, планета Плева гибнет, и отсюда проистекают многие, творящиеся на ней, аномальные явления, проявляющиеся не только в патологически свирепой фауне и флоре, но и в неадекватных особенностях атмосферы, особенно над Дикими Территориями. Там никто не может летать, кроме местных крылатых представителей фауны!
– А как же