Мой брат Харидаса был очень зол на учителя. Он не в силах был смириться с дерзким поведением старших мальчиков, и однажды взял мачете и проник в дом учителя, в то время как тот, после еды, прилёг отдохнуть. По случайности я оказался рядом, отнял у брата мачете, выкинул его, и Харидаса убежал. Услышав наши голоса, учитель проснулся. В тот же самый день он написал прошение об отставке и покинул дом. В результате у нас появился новый учитель. Так сменились два или три учителя, и я, в конце концов, овладел письмом.
Наш метод обучения был следующим: утро начиналось с того, что мы вставали и громко повторяли таблицы умножения, сложения, таблицы ганда, таблицы каури и сона кас. Старшие ученики повторяли громким хором. Вначале старшие студенты вместе говорили: «Четыре каури образуют одну ганду». Затем мы, в младшей группе, немедленно повторяли за ними: «Четыре каури образуют одну ганду». Декламация продолжалась в такой манере. Когда она завершалась, мы садились и всё это записывали. Во время занятий письмом учитель часто замечал: «Проговаривайте, а затем записывайте».
Мы повторяли слово вслух, громко, а затем записывали его. Хор голосов порождал такой гул, что невозможно было отчётливо расслышать слова. По прошествии одного прахара16, трёх часов, наступал перерыв, во время которого мы ели рис. В это время мы быстрыми шагами возвращались домой и ели пор-бхат, разновидность варёного риса, а затем через полчаса шли обратно в школу, где вновь начинали читать и писать. В конце второго прахара, в полдень, школа закрывалась. Мы возвращались туда через половину прахара, полтора часа. Когда начиналась вечерняя сандхья, мы вновь повторяли таблицы, а затем школа закрывалась до следующего дня.
Вплоть до конца моего шестого года обучения все школьные уроки и всё обучение велось на бенгальском языке. Я изучал счетоводство. Я записывал Севак Шрипатх, но почерк мой был скверным.
В то время в доме моего деда по матери открылась английская школа. Учителем в ней стал француз по имени Дижор Барет из Чандананагара, также известного как Фарсаданга, «французский город». Сын брата моей матери, Махеша Бабу, Кайласа Датта, Махендра Бабу, Раджакумара Гангули и другие стали в ней заниматься. В конце второго прахара, когда «моя» школа закрывалась, я шёл в эту английскую школу и учил там английский алфавит.
Месье Дижор Барет поговорил с моим отцом и предложил, чтобы я и мой старший брат Калипрасанна поступили в английскую школу. Видя мои незначительные усилия, направленные на изучение английского, он стал испытывать ко мне большую симпатию. Хотя этот учитель был французом, он любил бенгальские обычаи и традиции, носил дхоти, наслаждался кхичари и тому подобными блюдами. Иногда я проводил время