Люди, которых не было. Наталья Валерьевна Трибунская

неспешно высвободила свою руку, в последний раз наслаждаясь его теплым взглядом, обращенным на меня, и повернулась к столику, чтобы поставить цветы в высокий стакан с водой. После этого я легла и уютно укуталась в одеяло. Эван тоже устроился на кровати напротив моей, где он уже провел много бессонных ночей, наблюдая за изменениями моего состояния. Лицо его выглядело абсолютно расслабленным, спокойным и даже счастливым. Впрочем, мне это могло причудиться, но мне так хотелось в это верить. Еще тысяча разных мыслей успела пронестись в моей голове, но мой уставший разум не успел их запомнить. Уже сквозь сон я промурлыкала Эвану:

      – Спокойной ночи, мой личный ангел.

      – Спокойной ночи, Эмили.

      Сон все сильнее затягивал меня в свое царство и совсем скоро я крепко спала. Я проснулась, когда за окном было еще очень темно. Только звезды подмигивали мне с ночного неба, как будто хотели сказать, что они все видят и все знают, и что никакие тайны невозможно от них скрыть. Я взглянула на Эвана – мой ангел безмятежно спал на животе, и крылья накрывали его вместо одеяла. Мне не хотелось его разбудить, поэтому я тихонько перевернулась на другой бок и попыталась снова уснуть. Не помню, что мне снилось до этого пробуждения среди ночи, но второй мой сон трудно назвать приятным. Я как будто бы увидела фильм о своей жизни. Этот странный фильм состоял из множества кадров, освещающих ряд событий, в которых я была не только главным действующим лицом, но и сторонним наблюдателем. Я увидела свое рождение (хотя, безусловно, я его не могла помнить), свою счастливую мать, баюкающую меня в колыбельной. А вот мой отец, сражающийся с озверевшими людьми – поклонниками злодеяний Оуэна. И мой брат, учивший меня боевому искусству практически с пеленок. Кейтлин, еще совсем молоденькая, рассказывающая мне о страшной смерти своих родителей. Кейтлин осиротела в 15 лет, в то время как мне было всего 10, и так как наши семьи дружили, мои родители, не раздумывая, приняли ее в нашу семью. Ее родителей убил сам Оуэн, в одном из нападений на нашу деревню. Тогда же погиб и мой брат. С тех пор мне пришлось рано повзрослеть. Вот, я вижу, как мы вдвоем с Кейтлин бежим навстречу врагу. Но в этот раз наш враг не Оуэн, а обычные люди. Если их можно назвать таковыми: чудовищные гримасы ненависти были навсегда запечатаны на их перекошенных лицах, а неутолимая жажда власти в злобных глазах делала их похожими на монстроподобных существ, которые творили бесчинства ради достижения своей цели господства во всем мире. Я же была рождена воительницей. Но я не была рождена нападать, мое предназначение было защищать. Защищать тех, кто не принял сторону Оуэна. Защищать тех, кто безропотно страдал под его гнетом, боясь открыто заявить о своем неповиновении, но и не желая становиться такими же чудовищами, как те, с которыми мы боролись. Вот я подбегаю к врагу и пронзаю его мечом. Не задумываясь, я бегу дальше и отсекаю голову еще одному тэрасу, пытавшемуся убить молодую девушку. Она испуганно смотрит то на меня, то на мой окровавленный меч. Я перевожу взгляд на содрогающееся в посмертных конвульсиях тело убитого мною зверочеловека