Мир блекнет сам по себе, и я вдруг оказываюсь на его девятнадцатилетии. Нет, он просил. Просил, умирая. Но я не… Я стою и смотрю, как с места срывается все та же девица, потом, пытаясь не реветь, повторяю свой давний маневр – и исчезаю. На губах остаются тепло и соль.
* * *
Война – это любовь. Ты понимаешь это в день, когда тебе исполняется девятнадцать, и какая-то девчонка берет и испаряется из твоих рук, только поцеловав. Вся твоя жизнь зацикливается на этом моменте, ты привыкаешь к тому, что тебя хотят все, кроме тех, кого хочешь ты, и в конце концов смиряешься. А потом она, такая рыжая, такая яркая, вдруг стоит на ступеньках твоего гребаного Эйбиси-Энтертейнмента, растерянная и смотрящая круглыми глазами на пустое запястье. Ты не медлишь ни секунды и наконец-то целуешь ее в ответ.
ВСЕ ГЕРОИ ПОПАДАЮТ В
В окно постучали. Я резко села на кровати, гадая, кого могло принести. В соседней комнате ворочалась мать. Не хватало только, чтобы ее разбудили пьяные любители ломиться к жителям первого этажа. Представляю, что начнется. Как минимум паническая атака, как максимум…
В окно постучали еще раз. Я завернулась в пахнущее чем-то мертвым одеялом и пошлепала смотреть. Кто там еще напился? Уперевшись в подоконник и уткнувшись носом в плотную ткань, я поняла, что на улице не работает фонарь. Информация доходила до меня будто с запозданием, ну правильно, толком не проснулась.
В окно заколотились. Штору я отдергивала с желанием как следует вломить тому, кто не давал мне насладиться бесценным пятичасовым сном. Запуталась в одеяле, секунду потратила на то, чтобы его поправить. Из темноты на меня пялились пустые глазницы, обрамленные слезшей плотью.
– Ни звука, – произнесли за моей спиной, и я повиновалась.
Крик осел где-то в левой части грудины тяжелым осколком. Спереди, судя по всему, находился зомби-апокалипсис, сзади – неизвестный мне мужчина.
– А я вас, в общем, так себе и представлял. – Штору перед моим носом задернули, и я отпрянула назад, собираясь пробиваться к выходу из комнаты, когда вдруг поняла, что нахожусь уже не в нашей двушке в Дегунино, а где-то…
Где-то…
Стоп. Я огляделась. В сумерках угадывалась обстановка, больше напоминавшая загородный дом, а не квартиру. Стены были обшиты деревом, да и звуки оказались совсем другими, не теми, что в городе. Краткий рекап: я пришла с нищенской работы в офисе (да, да, постоянно виснущие компьютеры, не способные даже Facebook нормально загрузить, доставшие клиенты, полная неразбериха). Поругалась с матерью, которая никак не могла пережить тот факт, что я больше не снимаю квартиру, а въехала к ней. Сварила сосиски, с ненавистью глядя на плиту, посидела в Интернете с почти нового хуавея, за который до сих пор платила кредит – ну что там, в момент покупки будущее казалось мне гораздо более радужным. Отрубилась, кажется, на ролике со смешной