– Пришел извиниться за свою наглость? – быстро спросил он.
Я быстро осмотрелся по сторонам. Не найдя ничего, похожего на стул, сел, поджав ноги, прямо на пол, положив меч рядом с собой.
После затянувшейся паузы решил начать разговор.
– Я пришел по просьбе твоего достопочтимого отца. Он призывает тебя проявить благоразумие и вернуться домой, позабыв про все прошлые обиды. Ему сейчас живется непросто.
– Так значит, старый дурак еще жив? – Комишира снова поклонился Будде, зажигая ароматические палочки благовоний. – Мы расстались с ним много лет назад, наговорив на прощание друг другу много оскорбительных слов. Такой обиды старик мне никогда не простит…
– Ты сын своего отца и не тебе говорить за него. Давай договоримся, если после битвы с некроморфами мы победим, ты и я решим все разногласия на мечах.
– И что мне с этого поединка? – Комишира косо глянул на меня. – Предлагаешь сделку?
– Ты проиграешь и вернешься к отцу. Я проиграю и…
– И твоя голова без ушей и носа украсит стену моего жилья. Я согласен! – Комишира резво вскочил на ноги и обернулся ко мне, прожигая взглядом, полным ненависти. – Только на таких условиях и никак иначе. И не пытайся меня надуть, как в прошлый раз.
Я коротко кивнул и кинул ему через всю комнату свой меч. Он ловко поймал его за середину ножен и пристально стал рассматривать узор на рукояти. Потом молча кинул мне его обратно.
– Поздравляю, – неприязненно буркнул он. – Старик признал в тебе воина. Впрочем, это не имеет никакого отношения к сделке. Чего еще ты желаешь? Женщину на ночь? Выпивку?
– Мне нужна твоя помощь в организации обороны и помощь в бою. Я не хочу получить от тебя внезапный удар в спину. Не сверкай так глазами, я говорю что думаю. А от женщины на ночь не откажусь, спасибо за заботу. С твоего позволения, возьму Мари и Юкку.
– Что-нибудь еще? – холодно спросил Комишира.
Я достал из подсумка тщательно оберегаемую бутылку с саке и поставил перед собой на видное место. При виде напитка японец заметно оживился, но в его глазах еще светилось подозрение и недоверие.
– Выпьем и скрепим наш договор кровью. Ты и сам знаешь, что словам веры нет.
Комишира снова фыркнул, но на этот раз взглянул на меня уже с уважением:
– Если ты отравишь меня, Алешин, гнев Будды обрушится на тебя. Откуда у тебя саке?
– Из старых запасов твоего отца. Если не доверяешь,