– Веди! – воскликнул Джебрасси.
Ликуя, Тиадба взяла его за руку и потянула за собой.
ДЕСЯТЬ НУЛЕЙ
Глава 19
СИЭТЛ
Джинни следовала за музыкой вот уже несколько миль. Похоже, ее долгое путешествие подошло к концу, и девушка в остолбенении разглядывала свою находку – широкое полотнище, залихватски расписанное красными и белыми буквами: LE BOULEVARD DU CRIME[4].
Воздух заполняла коллизия звуков – шарманки, пневматические органы, электрогитары, флейты, тромбоны и трубы – странно мелодичная какофония, которая триумфально вздымалась до самых облаков, заставляя их кипеть на звездном небосводе.
Широкая улыбка расплылась по ее разгоряченному лицу.
– Эй, красавица! – крикнул ей красно-синий клоун, тряхнув головой в гигантском нимбе снежно-белых волос. – Давай сюда! С нами не соскучишься!
На веревке клоун вел за собой зубастую, весело скалившуюся обезьяну на метровых ходулях.
Ярмарка бродячих актеров заполнила собой несколько вытянутых акров травы, выходивших на обсидианово-черные, сверкавшие бесчисленными отражениями воды залива Эллиота. С северного конца высилась громада элеватора, со стороны суши виднелся серо-коричневый лабиринт многоквартирных зданий и кондоминиумов, а на юге – парк скульптур (уже закрытый) и стоянка, которая напоминала паззл из разноцветных кусочков-автомобилей.
Вдоль дороги на элеватор, чуть ли не на пути перевозящих зерно грузовиков, растянулась извилистая змейка шапито и балаганных тентов всевозможных размеров и расцветок, каждый под своим собственным, старательно выписанным названием: THÉÂTRE LYRIQUE, CIRQUE OLYMPIQUE, FOLIES DRAMATIQUES, FUNAMBULES, THÉÂTRE DES PYGMÉS, THÉÂTRE PATRIOTIQUE, DÉLASSEMENTS COMIQUES[5] и т. п., уходя вдаль насколько хватало глаз.
Никогда Джинни не доводилось видеть столь много цирковых артистов – клоунов, музыкантов, акробатов, фокусников и, разумеется, мимов – ее подмывало смеяться и плакать одновременно. Как сильно это напоминало детство, которого она не помнила, но в которое хотела вернуться с безнадежной тоской…
Поддерживая равновесие на медленном ходу, Джек двигался по отведенной велосипедистам дорожке и шарил глазами в поисках знакомых лиц. Наконец, умело повернув переднее колесо в очередной раз, он заметил тренировочную площадку, а на ней Флашгерл, Голубую Ящерицу, Джо-Джима и прочих старых знакомых, разминавшихся в ожидании шанса продемонстрировать свой номер или репризу на той или иной арене.
Сотни посетителей – и группами, и поодиночке – фланировали кругом, смеясь, аплодируя, издавая охи и ахи, бросая купюры и мелочь в подставленные коробки и шляпы. Похоже, его коллеги и друзья устроили себе очередной дзынь-шлепный вечер, и не ошиблись. Бродячие актеры называют удачное шоу «дзынь-шлепным» – по звуку монеток, брошенных на толстый ковер из банкнот и мелочи.
На первой арене Бандана – в огненно-красном трико – установил три