Выверяя новый алфавит, народы согласовывали его с фонетикой своего языка, что тоже вело к различиям. Но даже здесь, в этих различиях, прослеживается История. Руническое письмо было больше распространено среди тюрков-кипчаков, а скоропись – среди тюрков-огузов. Впрочем, иначе и быть не могло, на тюркском же языке учили вере в Бога Небесного.
…Сейчас коптов на земле около полутора миллионов человек, формально они «гностики», дорожат этим, однако не могут объяснить своей истории. В мире есть еще несколько таких же общин, затерявшихся оазисов в пустыне. Они живут расстроенной жизнью: среди амхаров в Эфиопии, нубийцев в Судане, берберов в Ливии и Алжире. И нет у них подступов к прошлому. А это прямые потомки тюрков, тех самых пришельцев с севера, которые гордились далекой родиной и с восхищением рассказывали о ней. Они веками, до их колонизации, говорили на диалектах родного языка. Известно же, во времена Васко де Гаммы тюркская речь слышалась в разноголосой толпе портов полуострова Сомали, Египта – до Индии.
Потеря языка была не самой страшной потерей, которую принес колониализм. Копты потеряли веру, ее зерно. Запад руками англичан сделал все, чтобы уничтожить их самобытную религию. Храмы и монастыри пришли в запустение не сами собой, отсюда вывезли в Европу священные реликвии и книги… До 1952 года там хозяйничали колонизаторы.
После обретения Египтом независимости Коптская церковь возродилась, но она представляет собой крайне печальное зрелище. Как человек, которого после долгой болезни недобрые люди учат ходить, есть, разговаривать. Слезы текут по его лицу, но никто не знает, то слезы радости или горя?
Европейцы привили коптам ложные знания о нечестивости их предков, и те стали стесняться своего великого прошлого.
«Гостеприимство» в новой Европе
Запад с приходом тюрков менялся на глазах, Великое переселение народов меняло культуру сначала в Средней Азии, на Кавказе, Ближнем Востоке, Африке. Звезды в небе по-другому засветили и в Римской империи, что было неожиданным для ее правителей.
Первым, словно старый волк в стае, надвигающуюся беду почуял император Диоклетиан, он был опытным правителем. Не вникая в причины нагрянувших перемен, вернул статус-кво: подавил смуту в Армении, взял западные провинции Парфии. Потом в 303 году объявил гонения на «новых христиан», ставших пятой колонной в Империи, ее активными врагами, особенно в Африке. В действиях императора была последовательность, была и настороженность, но… слишком запоздалые были они, война уже ничего не решала.
Перемены в Риме наступали медленно, небо предвещало бурю, но самовлюбленные владыки не беспокоились. Не чувствовала Империя приближение смерти, не видела грядущих перемен. Безраздельное многовековое господство развратило ее, одинаково смотревшую и на врагов, и на союзников.
Запад свою силу видел в мечах легионеров и