– Я – Дилинг из рода Выдры племени вармов, пригласил его погостить в своих землях, – сказал Даниил.
– Неправда, – голос был ровным и бесстрастным. – Молодой воин из русов покинул свою страну потому, что ему грозил местью сын могущественного князя, а в битве с желтым народом погибли все, кто мог заступиться за юного витинга. И другая неправда – у тебя нет земель, Дилинг из вармов, ибо ты был изгнан Великим Кривой из Ульмигании за то, что втянул свое племя в братоубийственную войну с бартами, тем самым нарушив заповеди короля Вайдевута1. Что тебе нужно в Ульмигании, чужеземец?
– Я сам ушел! – резко сказал Дилинг. – Никто меня не изгонял. А есть ли у меня земли, пусть решит на Совете род Выдры.
Мальчик отложил палку и удивленно посмотрел на Дилинга. Ворон зашипел.
– Бог Покол2 терпелив к смертным, – произнес голос. – Он в третий раз спрашивает: что привело тебя в Ульмиганию, христианин?
– Я много слышал о прусском военном искусстве, – сказал Тороп. – Хочется посмотреть страну воинов. Возможно, мне удастся чему-то подучиться.
– Похвально. Согласен ли ты, снять с себя крест, согласен ли забыть своего Бога, готов ли вернуться к вере предков?
– Нет.
– Ответ достойный витинга. Однако я должен тебя наказать за него. Ты увидишь страну воинов, но не прежде, чем убедишься в могуществе наших богов.
Ворон стал быстро расти, раздуваться – вот он уже размером с гуся – красные глаза вылезли из орбит, и вдруг беззвучно взорвался ослепительной вспышкой. Тороп закрыл лицо руками, уронил меч, и упал на колени, пригнувшись к полу.
Дилинг, для которого ворон сидел, как и раньше, на вершине пирамиды из черепов, бросился к Торопу:
– Что с тобой?
Тот тихо стонал, слегка раскачиваясь.
– Глаза… Очень больно глазам.
– Покажи, – тормошил его Дилинг. – Открой лицо, я посмотрю, что с глазами.
Тороп поднял голову и повел ею вокруг.
– Я ничего не вижу, – сказал он. – Даниил, я ослеп! Я ничего не вижу, Даниил! Что это?
Зарычав от ярости, Даниил вскочил на ноги.
Мальчик исчез. Дымилась, догорая, палка, которую он строгал.
– Сучье племя! – кричал Дилинг. – Ты где?
Ворон расправил крылья, но взлететь не успел – меч Дилинга рассек его на две половины. Обе они, скатившись по пирамиде, трепыхались и подпрыгивали на булыжном полу. Следующий удар пришелся по горке черепов. Те из них, что оказались не расколотыми, глухо стуча друг о друга, покатились в разные стороны.
– Дилинг! – в голосе слышались плохо сдерживаемые визгливые нотки.
– За осквернение жертвенника ты умрешь!
– Где ты? – кричал Дилинг.– Покажись!
– Ты издохнешь, Дилинг! Но не сейчас, не надейся. Ты умрешь тогда, когда тебе особенно захочется жить!
Дилинг