Хляпа. Ксения Черникова

не смеются в такие моменты, а лыбятся как-то дико, как два идиота. А потому что невозможно, даже когда поняли друг друга не сразу, спрятать это ощущение единости, схожести, совпадения. И даже потом, когда расстаются, первые дни периодически бессмысленно улыбаются в пространство – именно этому вот ощущению совпавшего пазла.

      А как они познакомились – рассказать?

      Точнее будет – как впервые потрахались. Как бы грубо не звучало, но так ведь оно и вышло. Тот самый опять-таки одесско-анекдотический случай, когда спрашивать – «а как вас зовут?» – приходится одновременно с натягиванием штанов. Только в нашем случае – с нахлобучиванием «хляпы».

      А дело было так.

      Майка тогда еще работала завлитом в театре, и полетела на целый месяц в первую свою командировку. В Ташкент. В июле. И плюс сорок пять. И в своей уже знаменитой шляпе, само собой.

      Для полноты картины надо бы уточнить еще остальные обстоятельства того жизненного периода. Маленькой Нютке было, кажется, пять, она осталась с бабушкой. Муж, Нюткин отец, на тот момент был уже отправлен в отставку, оплакан и почти забыт. Появлялся, конечно, иногда на горизонте, вроде как с дочерью поводиться, но по щенячьему и тоскливому выражению глаз Майка всегда безошибочно определяла, что приходит он в надежде хоть на какую-нибудь реанимацию отношений. А так как было это совершенно невозможно, а чувство вины перед дочерью все не кончалось, то Майка всегда торопливо отводила глаза и убегала из дома. Правда, не к богатым любовникам, в чем всегда была убеждена бывшая свекровь, а куда угодно, лишь бы подальше от этого взгляда. Другого мужчины у нее до Владека-то и не было.