Это несомненная истина. Никаких уступок. Наоборот, систематическое уничтожение. Даже композитора Верховинца117 загнали черт знает за что. Теперь – плоды.
Голод и смерть. Динамика ее нарастает. По данным статистического бюллетеня Управы за апрель увеличение смертности таково (и естественный прирост):
Вывезено немцами в Германию специалистов за 4 месяца 1942 года (на 1.05.42) – 16 399 чел.
17.V.42 г. В ночь с 15 на 16-е интенсивный налет нашей авиации, продолжавшийся с перерывами более 5-ти часов. Много разрушений. Бомбы попали в корпус электротехнического института, в жилой дом научных работников рядом же, причем, одна не разорвалась, одна в… [неразбор. – А. У.] на Каплуновской; несколько бомб на Плехановской [улице]. Жертв много. Эффект чепуховский. Надо полагать, что это не русские летчики, а английские, не знающие города118. Канонада утихла. Говорят, немцы перешли на этом участке в контрнаступление и отогнали советские войска.
Взята Керчь немцами.
Несчастная для нас война!..
19.V.42 г. Факты и факты…
1) Смертность нарастает. За первую половину апреля умерло 1462 чел.; за первую половину мая 1711 чел., в том числе от голода 1202. На 1000 человек смертность составляет 119 – таковы данные официальной (не подлежащей оглашению!) сводки, подписанной Сосновым119.
2) Возвращаясь с огорода по Артемовской120, останавливаюсь против [улицы] Костомаровской какой-то женщиной, навстречу идущей.
– Смотрите, повешенный!
– Где?
– А вон на балконе.
Делаю два шага вперед и в перспективе тротуара действительно вижу – висит на балконе человек. На нем надпись. Не различаю на расстоянии. Около несколько детей и женщин.
Шлю проклятия и ухожу.
Вечером узнаю, что на этой улице было повешено двое.
3) На Клочковской улице расклеено объявление о том, что гражданка такая-то за враждебное отношение к немецкой армии заслуживает смертной казни через повешение, но от такого наказания освобождена ввиду того, что ее муж оказал ценные услуги немецкому командованию.
4) На Холодной горе121 гнали арестованных, у которых проволока была взята в рот.
С 6 часов утра был на огороде. Слышна артиллерийская канонада на востоке от Харькова, но слабее, чем прежде. Налеты одинокие и слабые. Тоска неимоверная…
Мама ходит в Гигант122 к немцам и выпрашивает пропитание. Вот до чего дожили!…
[Мама – Пелагея Фоминична Денисенко – моя бабушка, мамина мама, которую мама забрала – спасла от раскулачивания и голодомора к нам в Харьков в тридцатые годы. Бабушка бросила в Полтавской области, где она жила вместе с сыном – дядей Гришей, все: хутор (на котором и я рос) – землю, хату, худобу, реманент, все нажитое майно123. Бросили хутора и подались «у світ»124 и другие «куркули»