Нашелся командир!
Полотенце практически напиталось кровью. Тревожная картина.
Никогда не боялась крови, но когда ты сам представляешь собой «фонтан»… Морально такое перенести сложно.
Я осторожно, чтобы все кругом не измазать, стала разматывать полотенце. В этот момент вернулся Ким и резко, довольно жестко, отреагировал:
– Я сказал: не трогай.
Первым делом он сунулся в аптечку, а не как я – взялся за импровизированный бинт. Может он и сделает все лучше меня, это не повод командирским тоном отдавать приказы.
– Повежливее, будь добр, – ответила в тон.
– Пожалуйста, – Ким состроил милую улыбку, – усвой: если я говорю «не трогай», значит, не трогай. – Его лицо вновь стало серьезным и несколько суровым. – Понятно?
Где ты взялся такой наглый и бесстрашный? Дайте мне шампур, я этого психа наколю и зажарю.
– С чего я должна тебя слушать? – понизила голос, чтобы отец не услышал. – Ты врываешься в мою жизнь, демонстрируешь психические отклонения, несешь угрозу моему мирному существованию и я вдобавок должна тебя слушать?
Ким аккуратно развернул полотенце и кинул его в раковину. Кровь засочилась из раны, капая на стол.
Я закусила губу, чтобы не закричать. Мама наверняка уже очнулась, а услышит мои вопли и снова отключится. Очень она у нас впечатлительная.
– Ты будешь меня слушать, – тихо и проникновенно ответил Ким, начиная обрабатывать рану.
Мне хотелось ответить, но… великая сила! Видит Бог, меня останавливала лишь боль. Стоит разжать зубы и крик вырвется наружу.
Ким воспользовался ситуацией.
– Если ты решишь продемонстрировать свой характер, я заставлю тебя делать, или не делать, то, что потребуется.
Черта с два! Еще я сумасшедшим не подчинялась.
Намного больнее стало, когда Ким начал забинтовывать руку, но и тут я сдержалась. От боли отвлек неожиданно раздавшийся в лесу вой.
– Волки на шашлык пожаловали, – усмехнулась я. – Ай! Аккуратней.
Ким нахмурился и завязал повязку.
– Ага… на шашлык, – запоздало отреагировал он мрачно и, ополоснув руки, с крайне недовольным видом выпорхнул на закрытую террасу, чтобы оттуда выйти на улицу.
Куда он пошел в одной футболке? За окном темень, ничего не видно дальше вытянутой руки.
Я всматривалась сквозь окно вдаль. Даже силуэта не различить.
Странный он… к волкам в гости собрался, что ли? Не иначе как жить надоело.
За перевязку спасибо, конечно, но если он таким способом решил попрощаться – я не против.
Мама лежала на диване с мокрым полотенцем на лбу и тяжко вздыхала.
Папа со скорбным видом пил коньяк в кресле у не растопленного камина.
– Она снова вспомнила аварию? – наклонившись, шепотом спросила у папы.
Он, не говоря ни слова, кивнул.
Тринадцать лет прошло, а мама все никак не может оправиться. И ведь остались живы, а она все равно иногда переживает панические атаки. Хорошо я ничего не помню