– Душераздирающее зрелище, – бесстрастно обронил Человек без лица.
– В полном шоколаде! – восторженно подтвердил Орландо.
Филипп обернулся к Аде; ее чудесные глаза были полны слез. Филипп возненавидел себя за то, что был их причиной. Он сидел, как деревянный, боясь вымолвить слово. Орландо прицепился к Человеку без лица, требуя во что бы то ни стало сказать ему, нравятся ли Человеку без лица его рекламы.
– Не нравятся.
– Да? – воскликнул Орландо. – Вот это новость! И реклама синтетической воды вам не нравится?
– Совершенно, – отрезал Человек без лица, – скажу вам проще: как только я вижу вас на экране, меня начинает тошнить.
Орландо кинулся ему на шею.
– Вы мой друг на вечные времена! – заявил он. – Наконец-то нашелся хоть один человек, способный на конструктивную критику!
– Совпадающую с вашей точкой зрения? – прищурился Человек без лица.
– Конечно! Хотя должен признаться, что в вопросах критики я придерживаюсь самых широких взглядов. Критик имеет полное право высказать свое мнение, а я имею не менее полное право этим мнением пренебречь. Таким образом, все оказываются довольны.
Ада встала, поднялся и Филипп.
– Мне пора уходить, – сказала она.
– Не надо, – попросил Филипп.
– Но мне в самом деле пора…
Наступило молчание.
– Вы вернетесь? – печально спросил Филипп.
– Конечно, вер… – встрял Орландо, но Человек без лица небрежно хлопнул его по плечу, отчего актер ушел в землю по самые плечи.
– Я? Не знаю, – проговорила Ада. Взгляд ее ускользал от взгляда Филиппа, избегая встречаться с ним. Филипп удержал ее за руку.
– Завтра в полдень у маяка.
– Я не могу.
– Тогда в полночь, я согласен. Вы не можете не прийти; я все равно буду ждать вас, Ада.
– Это глупо, – сказала она, бледнея, краснея и силясь улыбнуться. Филипп поднес ее маленькую