– До завтра, Маша.
Я постояла немного, провожая машину взглядом. Потом подняла голову и посмотрела на свои окна. Свет в них не горел.
«Слава Богу».
Тихо зашла в квартиру, не зажигая свет, скинула туфли и на цыпочках направилась в свою комнату. В моей комнате, в темноте сидел Тимур. Я даже вскрикнула от неожиданности. Дело в том, что он избегал заходить сюда, давая понять, что не признает меня членом семьи.
Сердце мое наполнилось радостью и нежностью к нему и… как ни странно, болью.
– Тимур…
– Ничего не говори. Посиди со мной.
Подошла и села на свою кровать. Он молчал, и я молчала.
– Ты пила вино.
Это было обвинение или просто констатация факта? Я не поняла, так была удивлена его поведением.
–Да. Немного.
– Я знаю. Ты никогда не позволяешь себе лишнего. Почему ты со мной, Маша?
– Потому что…
– Почему? – злость и боль раненного зверя слышались в его голосе.
Людиииииии! Вы не представляете как мне было тяжело ответить на его вопрос. Что двигало мной? Любовь? В последние годы я только и твердила себе, что да, я люблю Тимура, поэтому я с ним. Но сегодняшний день заставил меня усомниться в этом. Чувство вины? За что? Разве я была виновата за изуродованную на войне жизнь Тимура? Но я чувствовала себя виноватой. Уже давно я взяла ответственность за дальнейшую жизнь Тимура на себя и сейчас не могла отступить.
– Потому что, люблю.
Он усмехнулся.
– Докажи мне это.
– Как еще я должна доказать тебе свою любовь?
– Ты же считаешь меня своим мужем, не так ли?
– Да.
– А как доказывают жены свою любовь мужьям?
«Боже. Они что, все с ума что ли по сходили сегодня?»
– Хорошо. Как ты себе это представляешь?
– Я решу как, а пока начнем.
Кадык мой судорожно дернулся. Я не ожидала от него этого. Но как говориться, назвалась груздем…
Я начала раздеваться. Тимур включил ночник.
Я говорила себе: «Так надо. Этим ты докажешь ему свою любовь». Но я чувствовала себя покорной овцой идущей на резню. И все равно шла.
Разделась и встала перед ним.
– Ложись на кровать.
Я легла.
Он так же нервничал, как и я. Его рука дрожала, когда коснулась моей груди. Он сжал ее и… заплакал. Я кинулась к нему, обняла, прижала его голову к своей груди.
– Миленький мой, любимый. Я твоя, слышишь? Я твоя жена. И я буду любить тебя. Не плачь, пожалуйста, солнышко. Миленький мой, хочешь, я буду целовать тебя везде, где ты захочешь? Я дарю тебе свое тело. Я буду доставлять тебе наслаждение, как только ты позовешь меня. Мы сможем. Поверь мне.
Я шептала ему и шептала. Взяла его руки в свои и проводила по своему телу.
– Ты не обманываешь меня?
– Никогда! Не обманывала, не обманываю, и не буду обманывать.
– И ты всегда скажешь мне правду, какой бы она не была?
– Всегда.
– Люби меня, пожалуйста. Ты нужна мне.
Я