Площадка. К. Кавалайнен

и муж жестом показал, что разговаривать нужно по – тише, ведь наверху маленькая дочка, которая еще ни разу не видела их ссор. Ругаясь, они старались делать это вдали от маленькой Джеси, и у них это превосходно получалось. – Ой, прости. – Она перешла почти на шепот, вот только этот шепот получился чуть ли не громче. – Если хочешь остаться, вперед, но я забираю малышку и мы уезжаем! – по интонации было понятно, что сказанное не подлежит возражению и даже мировой суд не стал бы обжаловать это решение. – Если все это даже и не так, в чем я сильно сомневаюсь, я не хочу это узнавать, пока моя дочь здесь. После слов, сказанных женой, Клим понял на сколько силен материнский инстинкт, за доли секунды решив, что надо убираться из этого дома, и когда ребенок будет в безопасности, вернуться и разобраться во всем, она придумала парк с аттракционами, заинтересовала девочку, и избавила обоих родителей от уговоров дочки уехать из дома. Ведь было очевидно, что она привязалась к этим «детям». Это и пугало обоих родителей.

      Пока они разговаривали, со второго этажа ни раздалось ни звука, хотя обычно дочь собираясь, разговаривала с ними через открытую дверь. В этот же раз, на втором этаже было слишком спокойно и тихо. Клим, почуяв, что происходит нечто странное, жестом попросил жену замолчать, и прислушался. Но прислушиваться было не к чему.