Пилигрим разложения,
Исполин.
Один кормящих за руку кусает,
Другой рассеял голод по деревне —
Не спят и не моргают
Старейшие хранители вселенной.
Враг будущего, ностальгия,
В век золотой далёкого запада,
Затягивает в узлы тугие
Умершее Завтра.
Соль тела твоего
За обезболивающие грёзы
Слёзы
Вставшим ангелам продай,
Смотря на звёзды
Под собачий лай.
Сын готических близнецов,
Переживший крокодилами травлю,
В отличие от творцов,
В секрете от отцов,
Делает правду.
В озеро жизни смотришь ты,
А там отражения пародия,
И белеют цветы
Под холодную мелодию.
Мировой разум в маразме
(маразум),
Подводные лодки и танки
В непрерывном оргазме
Выворачивают себя наизнанку.
Патриотическая тюрьма —
Самый дешёвый клей,
Тьма
В сердце маковых полей.
Я вернулся, мой забор родной,
Скоро снова улечу.
Я пришёл домой
И зажёг свечу.
Стражи Стен
Из тех, под стеной кто не молился,
Умнее тот, кто говорит картаво.
Я так и не научился
Здесь работать и там плавать.
Для самоубийства поводом
Может быть только скука.
На другом конце невидимого провода
Молчит разлука.
Механизмов пар,
Пальмами заросла веранда,
На дороге фар
Красная гирлянда.
Облака танцуют,
С воздуха видно сушу,
Колючую проволоку целуя
Свечи труб ветер тушит.
Песня, бритвой по языку,
Немотой забвений,
Прижимает к взведённому курку
Пепел тени.
От боли не чувствуешь страха,
Не чувствуешь боли, когда погасили свет.
У слепого монаха
Линий на ладонях нет.
Вы ничего уже не исправите,
За зимой приходит гроза.
В моём внутреннем парламенте
Ни одного голоса «за».
Обломки звёздного трека
Разбросаны по пустым цехам завода,
От двадцатого века
До двадцатого года.
Извините
«Ну Сеня, блять!» —
Как много раз
Я эту фразу слышал,
И,
Хоть ебалом я не вышел,
Пинки от жлобских глаз
По выправке меня не ссучили стоять.
Гай Монтаг
В огне весна похожа на осень,
За тебя выбрана роль,
Когда пеной твой дом заносит
Имена вызывают боль.
В шлеме из красной смородины
Жук-пожарник палит клён
Родины,
Где ты