Вечерний город красовался множеством огоньков, которые местные зажигали в честь предстоящего праздника. Светила полная луна, туч в небе почти не было, а северный ветер, что лишь слегка наслаивался на южный воздух, приносил немного прохлады, радуя жителей редкими скромными снежинками. Те медленно кружили над землёй и таяли, не успевая коснуться мостовой.
Ещё днём деревянный район казался грязным и убогим. Теперь, когда народ зажигал ароматические свечи в каждом доме, выставлял на окна лампы и выходил на улицы в нарядных и разноцветных туниках, район преобразился, наполнился красками, оттенками и звуками. Окружающая беднота перестала казаться отталкивающей. Напротив, она стала неповторимо и невыразимо милой.
В небе, один за другим, пронеслось несколько самолётов-птиц, и никогда не устающие дети, с криками «Имме́рти, имме́рти!», погнались за ними. Один ребёнок подпрыгнул и на секунду завис над крыльцом. Мама тут же ловко поймала его за руку, спустила на землю и отругала. Берроу, в какой-то момент, подумал, что спит, или что его обманывает зрение, но через минуту юная девушка, или даже девочка лет четырнадцати, в голубом платье, покружилась вокруг своей оси и, к изумлению Фреда, плавно, как невесомая, взлетела на высоту человеческого роста. Она была чем-то похожа на мальчика, подпрыгнувшего над крыльцом. Наверное, старшая сестра. Своим прыжком она, как бы, дразнила младшего брата, ведь ему не позволяли делать то, что она уже могла. Девочка приземлилась на носочки, и развела руки. Мать подбежала к ней и заботливо потрогала ей щёки, чтобы убедиться, что с дочкой всё в порядке.
В воздухе появился светящийся огонёк, похожий на негаснущий сполох от костра. Он завис на высоте