Мне казалось тогда, где вход- выход найти невозможно.
Невозможно, как звёздочку светлую с неба поймать,
Но попала звезд. Прямо в руки. Ни дать и ни взять.
Только кончилась ночь моя чёрная-серая. Поздно.
Не шагну я ни в право, ни влево-вперёд-назад. Поздно…
Детство уходит
Детство уходит, дверь закрывай!
И ни за что его не провожай!
Вместе с ним яркие краски ушли.
Хлопни пред носом и впредь не зови.
Выйдя на улицу ранней весной
Встретился мне ручеёк озорной.
Нет, чтобы мне оглянуться кругом-
Я наступаю в него башмаком!
Звёздочки вспыхнули и им под стать
Месяц прилёг на небесную гладь
Нет, чтобы пожелать доброго сна-
Я что-то крикнул про его отца.
Детство уходит, дверь закрывай!
И ни за что его не провожай!
Нет ни минуты, чтобы мечтать,
Только корить себя и ругать.
Детство уходит, вместе с ним ты
Все сокровенные сны и мечты,
Самые светлые сны и мечты..
Время Бусово
Кто нам устроит Бусово время?
Кто нас живыми прибьёт на кресте?
Кто разорит наше древнее племя,
В землю вобьёт, словно лёд по весне?
Страшно подумать, что завтра будет,
Страшно понять, что завтру не быть.
Кто нам расскажет, как надо жити нам,
Кто нас лишит нашей жизни совсем?
Вервь семейну разрежет на нити,
В стороны бросит на весь белый свет
Страшно подумать, что завтра будет,
Страшно понять, что завтру не быть
Кто вспомнит наши бледные лица,
В век испещрённы рисунком простым
Где воспарим после смерти как птица?
Кто вознесет нас на небо к святым?
Страшно подумать, что завтра будет,
Страшно понять, что завтру не быть
Сосны срубили
Сосны срубили, чёрная кровь распылилась вокруг,
Рваные лапы обязаны быть сожжены,
Слышится сточенных лезвий прерывистый стук.
В ряд поднялись стеной безымянны кресты.
Вновь наступило время лобызать чужие персты
Лукавому, Святому? – разницы нет
Я превращаю воду в вино, а что можешь ты? —
В спину плевать и молча шептать мне вслед.
Тысячи лет сражений и боль загубленных душ,
Слышу их голос, он воет, как раненный зверь.
Я возвратился весной, в дни и ночи нещадных стуж.
Вы не впустили, пред ликом захлопнули дверь.
Сосны срубили, больше нет леса— остался пустырь
На пустыре обратишься в безмолвную пыль.
Вы возведёте на пепле и прахе святой монастырь
Всё что явилось историей— стало как быль.
О Родине
Васильковая степь, голубое сукно…
Так что странно смотреть. Как немое кино.
Ситец