– Ты не поняла! – Харви напрягся. Я увидела, как вздулись вены на его шее. Малый заводился с полуоборота, хотя и казался холоднокровным англичанином.
– Тебя не существует. Ты – призрак.
Я не удержалась и рассмеялась.
– От призрака слышу!
Возможно вы меня осудите, но, согласитесь, это смешно, когда проникший в мозг демон начинает тебя задирать.
– Не пытайтесь меня дразнить, Харви. Я прекрасно понимаю, кто есть кто.
Я подняла руку и начала загибать пальцы:
– Вас замечаю только я и ещё некоторые люди, обладающие даром. У вас возникают созданные мной букеты. Вы выглядите, как мой покойный дядя Гарольд. Я прекрасно помню детали его одежды. К тому же, вы обедаете в одно время со мной и поедаете в точности мой ланч. Это я подкармливаю вас сосисками и шпинатом.
Тиффани встала, подняла руку и болезненно ткнула Харви в грудь.
– Это я забочусь о тебе, засранец, а потому требую, чтобы ты вёл себя повежливее! Всё ясно?
Харви смешался. Отступил. Потёр лоб ладонью. Достал платок, вытер руки – его ладони вспотели. Спросил, можно ли выпить воды. Я рассказала, как пройти к умывальнику.
Он вернулся мокрый и взъерошенный. Произнёс:
– Тиффани! – Тон значительно изменился. Стал почти просительным. – Я понимаю, что это трудно! Но ты должна понять… должна принять…
– Хочешь сказать, что ты реален? – я упёрла руки в боки. – Докажи! – припечатала королевской печатью.
– Ну, хорошо… – он опять потёр лоб. – Но как?
– Тебе виднее, Харви Дафт!
Появился герр Мейер. Широким шагом пересёк торговый холл. Смотрел под ноги. Тиффани пришлось соврать, что скобовщики Боулби и Уивер готовят праздник, хотят заказать много цветов.
– Они прислали для переговоров Харви Дафта! – Я развела руками, мол, ничего не поделаешь, такой вот посланец-засранец. – Мы обсуждаем, как украсить скобяную лавку.
Герр Мейер скосил глаза, но ничего не ответил. Он был пьян. Опять. Стремительно исчез в своём кабинете.
– Послушай Тиффани…
– Да?
– Нет. Ничего.
Харви замолк, задумавшись. Я вспомнила, что уличная витрина до сих пор не оформлена, бросилась к выходу. Вернулась только через полчаса. Харви сидел на прежнем месте. И даже не переменил позу.
Я решила, что призрак не может поступить иначе. Он существует только тогда, когда я о нём думаю.
– С раннего детства я отличался от сверстников, – сказал Харви. – Я рос чувствительным нервным ребёнком. Мама рассказывала, что приступы безумной активности чередовались у меня с периодами меланхолий. Я запирался в комнате, закрывал шторы и сутками напролёт лежал на кровати.
– О! – Тиффани закатила глаза. – Избавь меня от причитаний и соплей! Говори дело. Если есть что сказать.
– Как хочешь. В шестьдесят первом я пошел добровольцем в армию. Хотел воевать во Вьетнаме. Меня не приняли.
– Ещё бы! Представляю, как это выглядело…
– Я