– Я понимаю, что вы очень-очень любите продукцию данного маленького предприятия. И поэтому хочу сделать предложение. Пусть эта досадная случайность с аукционом послужит залогом нашего взаимовыгодного сотрудничества. У нашего завода возможностей во всех смыслах этого слова, раз в сто больше, чем у наших конкурентов. В общем, давайте от разговора о коммерции перейдем к беседе о любви. Предлагаю любить друг друга на тех же основаниях. Понимаю, что вас сейчас не очень удобно беседовать, а возможно и времени нет. Поэтому запишите мой личный мобильный. Отправьте на него смс, когда вам будет комфортно поговорить, а я перезвоню. Мы все решим, гарантирую.
Ну, снабженец? Пишешь мой телефон или по-прежнему упираешься, как мул?
– Так там все равно будет стоять маркировка другого производителя…
– Поверьте – для нас это семечки. Наш завод работает с Оборонстроем и занимался поставкой на олимпийские объекты. Так что все правила мы знаем. Мы все решим. Никаких проблем не будет.
– Ладно, запишете мой мобильный.
– Ок, когда набрать?
– После шести.
Случай второй, трагический. Разговорная дуэль между мной и главврачом одной из клиник Волгограда. Мои «электронщики» опять вместо райского яблочка схватились за оголенный провод. Женщина в ярости. Она сыплет угрозами, говорит, что среди ее пациентов главы полиции и администрации в области. Представляете? У нее в конкурсе прикроватная тумбочка ценой в тысячу триста рублей прописана по полмиллиона за одну штуку, а она угрожает судебными преследованиями?! Но стоит на своем бреде твердо, не понимая, что даже запись этого разговора уже есть основание для уголовного дела (при доказанной экспертизе подлинности, естественно). Диагноз – полная невменяемость, которая произросла из хронической безнаказанности. Я понимаю, что главврача сначала лечить нужно, а потом уже уговаривать. Этим же вечером. Совещание с собственниками, присутствует юрист.
– Ну, как же так…
– Ошиблись электронщики. Пожадничали.
– А если дать ей то, что она хочет?
– У нее этих тумбочек на девять миллионов. Мы столько не дадим.
– То есть вообще никак?
– Только через суд.
– Что скажет юрист?
– Овчинка выделки не стоит. Это процесс на пару лет, рассматриваться будет в Волгограде. Нам не победить.
– Но правда же на нашей стороне?
– Угу. Тогда можно сразу со всей государственной системой судиться. Вспомните, к чему привела попытка завернуть аукцион, где армейские кровати были писаны по сто тысяч за штуку и как потом мы их сдавали. Доли миллиметра меряли. Чудом отскочили.
– Какие