– У Танского монаха очень величественный вид, – начала смотрительница, – он обладает прекрасными манерами, храбр и мужествен. Он настоящий мужчина, такой, каким должен быть подданный Серединного цветущего государства, находящегося на большом материке Джамбудвипа, к югу от горы Сумеру. Но ученики его, их трое, ужасны на вид – сущие дьяволы.
– В таком случае, – сказала государыня, – почему бы их не разделить? Выдать троим подорожную, пусть отправляются на Запад, а Танского монаха оставить здесь.
Все чины – и военные и гражданские – снова пришли в восторг. А одна из сановниц обратилась к государыне:
– Твои слова, о повелительница, мудры и справедливы, и все мы готовы выполнить любое твое повеление, но в таком деле без сватовства не обойтись. Еще в древности говорили: «Брачный союз скрепляется красным листком, а новобрачных связывает красным шнурком Подлунный старец».
Государыня, не задумываясь, отвечала:
– Пусть будет по-вашему. Повелеваю старшей придворной советнице и наставнице быть нашей свахой, а смотрительнице почтовой станции Встреча с мужским началом быть распорядительницей на нашей свадьбе. Отправляйтесь на станцию и предложите Танскому монаху Сюань-цзану породниться со мною. Если он согласится, я выеду за городские ворота, чтобы встретить его как жениха.
Старшая советница вместе со смотрительницей почтовой станции тотчас покинули зал и отправились выполнять повеление.
В это время Танский монах и его спутники находились в парадном помещении почтовой станции и с аппетитом закусывали. Вдруг они услышали, что кто-то снаружи доложил:
– Прибыла старшая придворная советница вместе с нашей начальницей!
Танский монах встревожился:
– Чего ради пожаловала сюда придворная советница?
– Не иначе как государыня пожелала пригласить нас к себе, – сказал Чжу Ба-цзе.
– Зачем ей нас приглашать? – вмешался тут Сунь У-кун. – Просто она решила породниться с нами.
Танский монах еще больше встревожился:
– А что, если ты правду говоришь и нас отсюда не выпустят, а заставят жениться, что мы будем делать?
– Если вас будут сватать, – отвечал Сунь У-кун, – соглашайтесь, а я знаю, что делать.
Не успел он договорить, как вошли обе женщины: придворная советница и смотрительница станции. Они низко поклонились Танскому монаху. Тот в свою очередь ответил почтительными поклонами и молвил:
– Я смиренный монах, отрешившийся от мирских сует, не знаю, за какие заслуги удостоен вашим вниманием и выражением столь высокого почтения?
Придворная советница с ног до головы оглядела Танского монаха и нашла, что он очень хорош собой. «Нашему царству действительно повезло! Этот монах вполне годится в мужья нашей государыне», – с радостью подумала она.
Закончив