Работая в саду, девочка вспоминала маленькое белое апельсиновое семечко в руках мамы. Мать сказала ей, что семя – волшебное. Если ты позаботишься о нем, оно позаботится о тебе, сказала она Коринн, когда учила ее, как глубоко зарывать семя и сколько ему давать воды. Пьер пересказывал ей все, что говорила мама, но Коринн так и не смогла вспомнить звук ее голоса. Когда она думала о ней, то слышала лишь шум ветра в листве. Этим утром Коринн почти ощущала прикосновение рук матери к своим и чувствовала древесный запах, исходивший от ее кожи. Семя – это обещание, Коринн, залог. Посади его и смотри, как оно растет.
Когда корзина Коринн наполнилась, она перевязала свои длинные косы пестрым куском ткани, а другим обернула ручки корзины, чтобы они не натерли ей руки по дороге на базар. Девочка спустилась по пыльной тропинке к главной дороге и зашагала вдоль опушки леса. Розовые и красные гибискусы [7] подставляли свои лепестки солнцу, пчелы заглядывали внутрь их цветков и собирали пыльцу. Когда девочка остановилась, чтобы поменять руку, у ее корзины на миг зависла колибри. Казалось, она впивала аромат апельсинов, а затем исчезла. Уже становилось жарко. Чем дальше Коринн уходила от моря, тем слабее делался бриз. К тому времени, когда она добралась до высохшего колодца, крики чаек и шепот волн превратились в щебетание птиц и шорох зверьков, пробегающих сквозь кусты по краям дороги. За следующим колодцем – полным – и парой домов на окраине деревни шумел рынок. Воздух наполняли гул голосов торгующихся людей, крики куриц, коз и свиней. Налетели запахи: специй, спелых фруктов и крепкого кофе. Коринн не колебалась ни секунды: войдя на базар, она тут же заняла место в толпе. Размотав ткань с рук, девочка расстелила ее на земле и начала раскладывать апельсины пирамидками по пять штук.
– Нет-нет-нет, детка, – запротестовала женщина, торгующая эддо [8].– Тут садиться нельзя. Это мое место.
Маленькая и смуглая, с короткими жесткими волосами, она сама напоминала разложенные перед ней клубни.
Коринн, которая едва доставала женщине до плеч, выпрямилась во весь рост.
– Здесь места не подписаны, – резко сказала она.
– Иди куда-нибудь еще, дорогуша, – ответила торговка эддо.
Ее губы изогнулись в улыбке, но глаза остались твердыми и холодными, как речная галька.
Галькоглазая уперла руки в полные бока, а рядом с ней для поддержки встала высокая женщина