– Высшая справедливость, как и высший суд – в руках короля. Впереди нашу страну ждут беды и напасти, и королевство должно быть сильным. Вы останетесь здесь, в столице, под моим присмотром. В ваши земли будут направлены мои управляющие. И если хоть один из вас, хоть словом, хоть делом, попробует пойти мне наперекор…
Дориан отклонился назад. Оглядел Совет, будто поле боя – но уже после битвы, словно подсчитывал поверженных врагов.
– Если кто-нибудь из вас выступит против меня… Он об этом пожалеет.– Король положил руку на Розу, но та все равно просвечивала сквозь пальцы, бросая зловещий свет на его лицо. Подсвеченное снизу, оно внушало ужас. – Я его уничтожу.
Глава 4
Хрустальный шар Гринер вез от самой равнины, на которой произошло сражение, в своих седельных сумках. Никому не давал их в руки. Только в столице пришлось довериться Пьетро – но выглядело бы странно, если бы король тащил свою поклажу сам. В походе – да. Здесь – нет. Он немного волновался, но когда после Совета зашел к себе в покои и обнаружил, что кожаный небольшой мешок аккуратно уложен на столе вместе с другими личными вещами, расслабился. Подошел, достал из мешка сверток, и, размотав большой и толстый кусок материи, извлек шар.
«Они испугались…» – подумал Гринер. – «И наверняка подумали, что я безумен».
«Зато мы знаем часть плана Кендрика. Бароны теперь ненавидят графов, потому что те всегда поддерживали меня, наверняка думают, что я из-за этого решил, что мне все дозволено, и вот к чему это привело, по их мнению. Графы ненавидят баронов, потому что предатель был из них, и считают, что я зол из-за баронов. Все они ненавидят меня… то есть тебя. Нас… понятно, за что. Орден Древа – потому что от них я получил Розу, которой пригрозил им в случае неподчинения. И магов, потому что под предлогом их возвращения я отнял у них земли. Просто блестяще задумано».
«Ты действительно им восхищаешься?» – изумился Гринер, уловив в мысленном голосе Дориана нечто похожее на уважение.
«Это не мешает мне желать ему смерти – но да, он достоин восхищения. Он сильный противник, опасно его недооценивать».
Гринер посмотрел на шар. Сейчас он должен связаться с Кендриком, как и было уговорено. «Сразу после Совета», – сказал он. Но Гринер не мог себя заставить… не потому что боялся, что Кендрик прочтет его мысли. Каким-то образом Дориан защищал его от этого. Обычно, когда маги связывались через шар, они могли уловить отголоски мыслей, даже чувств, понять, если кто-то подслушивает… Но Кендрику приходилось слышать ровно то, что Гринер желал ему сказать – это Дориан обещал твердо. «Я – словно стена, и отгораживаю его попытки пробиться к тебе», – пояснил он Гринеру после первого разговора с Кендриком через шар. Маг пытался проникнуть сквозь «стену», но ему не удалось. Так что Гринер не боялся, что Кендрик узнает о его – и Дориана, – жгучем желании уничтожить того, кто заставляет их исполнять приказы, кто управляет ими, словно марионетками… Нет, дело было в другом. Гринер не хотел снова слышать этот