– Скажите, Бартоломью, вам известно, почему король решил нарушить традицию и въехать в город раньше?
– Нет, – коротко ответил дворецкий. – А у вас есть соображения?
– Наверняка Его Величество здесь ждут важные и срочные дела, – Томас посмотрел на Шольца со значением.
Тот вздохнул. Видимо, победой над Лионом все не окончится. Их ждут какие-то перемены… и не обязательно приятные.
– Я оставил для Его Величества письмо на столе, – сказал Томас. – Не выкиньте случайно. И, если понадоблюсь, я буду в казармах, у капитана Некса, всю ночь.
– Вы разве не будете присутствовать на празднике? – удивился Шольц. Но не слишком сильно. И даже как-то по-хитрому улыбнулся.
Томас подумал, что в каком-то смысле присутствовать на торжествах он будет. Тайно, за секретными дверцами, у глазков. Но Шольцу этого не скажет, хотя тот и сам наверняка знает об этом. И вопрос задал из лукавства.
– Что вы, – чуть двинул уголком рта Томас. – Сегодняшний вечер принадлежит славным победителям.
Поклонился Шольцу и быстрым шагом ушел по коридору. Шольц покачал головой, довольно хмыкая.
Его племянник всегда был голова, так голова. Умный мальчик вырос, и преданный… Не дворецкий, к сожалению, но тоже по-своему служит королю.
Люди высыпали на улицы Тэниела, чтобы посмотреть на то, как овеянный славой победоносный король будет въезжать в столицу. Они не были разочарованы – процессия блестела начищенными доспехами, развевались флаги. Зимой цветов было не найти – и горожане размахивали яркими красными и синими платками, бросали их под копыта коней.
Молодой Ульрик Уилсонсон, третий сын барона Уилсонсона, к своему заданию – охранять и сопровождать предателя Боклэра, – отнесся со всей серьезностью. Отец воспитал его в непоколебимой верности короне, и Ульрик был рад, что именно ему выпала такая честь. Когда король обернулся в седле и подозвал его, чуть махнув рукой, юноша так же, молча, не привлекая внимание, кивком головы отдал приказ своим воинам сомкнуть кольцо вокруг Боклэра, что понуро ехал в центре отряда, опустив глаза на связанные руки. Приблизившись к Его Величеству, Ульрик вопросительно посмотрел на короля.
– Поворачиваем на Трехлунную, – тихо произнес Дориан. – И едем к Яблоневой площади.
Ульрик коротко кивнул и развернул коня. Он не задавал вопросов, не выказал удивления. А вот бароны и графы, ехавшие следом, стали перешептываться, когда процессия свернула с улицы, ведущей к замку Дерренвейт, направо. Они не ожидали смены направления – возникла небольшая заминка, затем давка – люди, стоящие вдоль дороги, устремились за королем. Кто-то, рискуя быть придавленным боками коней к стенкам, следовал одновременно с процессией по Трехлунной. Но большинство направилось туда же смежными и параллельными улицами. Горожане догадались, куда повернул король, раньше, чем дворяне.
– Он едет на Яблоневую! –