Но сегодняшний вечер решил изменить привычный ход событий. Под конец дня зарядил страшный ливень, покрыв малиново-персиковое небо плотным слоем серой штукатурки. Нам предстояло дождаться такси, чтобы заехать в отель за вещами. К тому же, машина у меня находилась на служебной парковке.
– Замерзла?
– Есть немного.
На самом деле, толстовка неплохо грела. Мне безумно хотелось только одного – чтобы он подошел и обнял меня. Знаете, так красиво, как в фильмах. С романтичной музыкой и искренней улыбкой. Но ничего не случилось. Такси! Казалось, что вечность прошла с момента заказа…
– Да ты дрожишь вся!
И правда. Но ведь не холодно совсем.
– Ты мои руки потрогай. На улице такой дубак, неудивительно.
Он взял мои руки в свои. И мир снова потерял где-то свою громкость. Стих в одно мгновенье. Он что-то рассказывал всю дорогу. По-моему, это были какие-то японские легенды. Или не легенды вовсе. Его руки держали мои на протяжении всей поездки, а я просто ехала, наблюдая за мелькающими огоньками вечернего города и думала о том, как было бы здорово, если бы отель находился километров на сто подальше.
Предательское такси все же затормозило в конечной точке маршрута.
Сделав все дела, я собиралась домой, как вдруг услышала, пожалуй, самые неприятные из всех известных мне слов:
– Постой, нам надо поговорить, Маш.
– Хорошо. Только не сиди напротив меня, как руководитель. Я не могу так адекватно разговаривать.
– Хорошо, я сяду рядом, только одно условие – я не буду тебя трогать.
– Без проблем.
– Я не могу так, Маш. Не знаю, что происходит со мной, но такого не должно быть. Ведь я женат. У меня есть дети. И я люблю свою семью. Ты, безусловно, нравишься мне, и я ничего не могу с собой поделать, когда ты рядом. Но такого НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ. Понимаешь? Нам нельзя этого делать.
Нет, я не понимала. Ничего не понимала.
– Почему нельзя? – я прекрасно знала, почему. Скорее, этот вопрос был навеян отчаянием и относился к категории риторических.
– Потому что у меня есть семья. И я люблю своих детей.
Внутри все пылало. Каждое слово, казалось, было дополнительной порцией жидкости для розжига. Какой-то непонятный диссонанс: я не до конца понимала свои чувства, и что вообще происходит, а он говорил так уверенно, что они неправильны. Да, семья и дети, я бы ни за что не хотела что-то разрушить. Жаль, что тогда я не понимала, что все уже и так было разрушено.
– К тому же, мне нужно кое-что тебе сказать. Я уезжаю в Москву через три недели. Навсегда.
– Это шутка какая-то? То есть, ты уезжаешь сразу после того, как я выйду из отпуска?
– У нас будет пара дней. А так, да, все верно. Ты возвращаешься двадцать первого, а двадцать третьего у меня последний рабочий день, и через несколько