Меня ничуть не удивляло, что его обладатель в итоге оказался за решеткой.
– Держи. – Я отдал ей фото обратно, и она тщательно уложила его обратно в сумочку.
– Не хочешь еще побегать?
– Неа. Я типа устала.
– Хочешь домой?
– Ага.
На обратном пути в машине Мелоди совсем притихла, словно опять одурманенная таблетками. У меня было неуютное чувство, что я как-то неправильно с ней поступил, зря растормошил ее, только чтобы опять вернуть в унылую повседневность.
Мне вспомнилось, что я слышал на лекции одного из старших профессоров на выпускном курсе, полном честолюбивых будущих психотерапевтов:
«Когда вы приходите к решению зарабатывать на жизнь, помогая людям, испытывающим эмоциональные страдания, вы также принимаете решение в буквальном смысле тащить этих людей на собственной спине, причем достаточно долго. К чертям все эти разговоры о профессиональной ответственности и уверенности в себе! Все это пустые словеса. Вам предстоит каждый день в своей жизни сталкиваться с беспомощностью. Ваши пациенты будут липнуть к вам, как цыплята, готовые прибиться к первому же живому существу, как только высунут голову из скорлупы. Если вы не способны управиться с этим, идите в бухгалтеры».
Сейчас счетоводная книга, полная бездушных цифр, представлялась мне более чем желанным зрелищем.
Глава 7
В половине восьмого вечера я поехал в мастерскую Робин. Прошло уже несколько дней с тех пор, как мы в последний раз виделись, и я здорово соскучился. Она открыла дверь, одетая в просвечивающее белое платье, выгодно оттенявшее смугловатый оттенок ее кожи. Волосы распущены, в ушах золотые кольца.
Она протянула мне руки, и мы надолго застыли в объятии. Зашли внутрь, так и не отпуская друг друга.
Ее обиталище представляло собой старый склад на Пасифик-авеню в Венис[26]. Как и у множества подобных мастерских в округе, никакой вывески нет, окна наглухо закрашены белой краской.
Робин провела меня через переднюю в рабочую зону, набитую всякой всячиной, начиная с электроинструмента – циркулярная пила, ленточная пила, сверлильный станок – и заканчивая стопками напиленной древесины, среди которых, как обычно, были раскиданы пресс-формы для выклейки кузовов различных инструментов, стамески, измерительные линейки, шаблоны… В помещении стоял знакомый запах опилок и клея, пол усыпан стружкой.
Пройдя через болтающиеся на пружинах распашные двери, мы оказались