Толитопия. Лана Ширши

позавтракав в кафе на первом этаже, Ольга и Артём вышли на улицу. Предложение Артёма взять такси было категорично отвергнуто супругой, решившей что один день вдвоём, слишком малая награда за месячное одиночество, чтобы тратить его на молчаливые поездки в чужих машинах. Прогуливаясь вдоль старых зданий, контрастирующих на фоне возвышающихся многоэтажек, временами глазея на витрины, они пересекли проезжую часть. Ольга вела Артёма через городской парк, утопающий в зелени каштанов в торговый центр, где она планировала наслаждаться грохотом падающих кеглей, стуком шаров и, самое главное, общением с мужем. Для нее это была попытка вернуть ту теплую, уютную атмосферу, что царила между ними четыре года назад. Пусть хотя бы ненадолго.

      Проходя мимо главного фонтана, взгляд Ольги привлек мальчик, лет трёх, рассекающий в детском электромобиле. Его светлые волосы лохматил ветер, а сам ребенок так заливисто смеялся, запрокидывая головку, что на секунду Ольга ощутила прилив нежности и тяжесть нерастраченной материнской любви. Только одну секунду она позволила себе хотеть ребенка. «Пока не время.» – промелькнуло в голове.

      Они сидели в уютном кафе с кремовыми стенами и шоколадно–бордовыми скатертями на деревянных столах в ожидании своего заказа. Артём чувствовал себя полностью расслабленным и отдохнувшим. Он мог бы поклясться, что такого выходного у него не было давно. Очень давно.

      Смакуя 18летний Dewar's, Артём предавался приятным воспоминаниям о том времени, когда он, студент с кафедры генетики и биотехнологии, на Дворцовой набережной познакомился с Ольгой. Он до сих пор помнит аромат духов, что были на ней в тот день, и тот серый тубус, который она отказалась давать Артёму после его нелепого предложения «понести». Он даже помнит пятна красного акрила на ее ультрамариновых ногтях.

      Ольга слушала его сентиментальный бред и улыбалась. Ей нравились воспоминания о их маленькой квартирке с неуютно высокими потолками, где они, окружённые запахами красок и старых книг, ходили в одном белье, спорили до хрипоты, а потом мирились до криков. Где они, студенты, а после молодые специалисты, с вечными финансовыми проблемами, запивая вредный фастфуд дешёвым портвейном, мечтали. Мечтали ярко, страстно, до наивного смело. Маленькая квартирка, без красивого вида из окна, и с облупившейся на стенах отвратительно зелёной краской в подъезде, где они были безгранично счастливы.

      От блужданий по тёплому лабиринту памяти супругов отвлёк официант, принесший заказ. На несколько минут они замолчали, увлечённые едой.

      – Дорогой, – Ольга приподняла бокал, сделала маленький глоток сухого испанского вина, и глядя на мужа сквозь стекло, осторожно начала, – Ты ведь закончил со своей работой?

      Артём поднял на неё глаза, и скользнув по жене раздраженным взглядом, кивнул.

      Раздражения в его взгляде было чуть–чуть, совсем немного, но достаточно для того чтобы Ольга, знавшая Артёма более 10 лет, уловила его. А потому, не решившись затрагивать волнующую её тему, дабы случайно не испортить