– Хорошо, я отвечу, если вы так грубо настаиваете, – сказала она, дернув головой, отчего перышко гордо помахало Пушкину. – Я приехала по просьбе моей подруги, Валерии Макаровны Алабьевой, дочери владельца страхового общества…
– Учите барышню обманывать богатых мужчин?
– Ей без надобности, – с вызовом ответила Агата. – Не надо пробиваться в жизни, отец даст все…
– Тогда в чем настоящая причина?
Очень хотелось соврать или что-то выдумать. Но под равнодушным, будто пронизывающим взглядом Агата ничего не могла выдумать. Правдоподобное, чтобы потом еще больше не запутаться.
– Я познакомилась с Валерией прошлым летом в Ницце, когда отдыхала там…
– Могу представить, – сказал Пушкин. – Французская полиция навсегда запомнила ваш отдых?
Агата пропустила колкость мимо ушей.
– Мы стали подругами. У Валерии случилось несчастье: ее маменька утонула на пляже, а отец… Отец уже в Ницце нашел себе новую жену. Мачеха Валерии старше ее на два года.
– Иными словами, на господина Алабьева не охотились.
– Как мерзко, – с сердцем сказала Агата. – Неужели вы во мне видите только плохое?
Пушкин не мог ответить, что он видел в ней. Особенно в портретах, которые всякий раз рассматривал у тетушки. Раз сам нарисовал.
– Чем ваша подруга задумала убить отца?
Прямота, с которой была высказана мысль, не отпускавшая Агату, сильно помогла. И укрепила.
– Валерия никогда не поднимет руку на отца…
– Но ведь что-то готовится. Иначе для чего вам знакомиться с ее братом, ныне управляющим страховым обществом.
– Вчера я была в доме Алабьева… Валерия устраивает масленичные посиделки с играми… Познакомилась я не только с Кириллом Макаровичем, но со всеми служащими их общества.
– Что же замышляет ваша подруга?
– Я не знаю, – ответила Агата так, что ей нельзя было не поверить. – Даю вам слово, что не допущу никакой глупости… Она во всем со мной советуется…
– Похвально. Прошу вас отказаться от благородного порыва.
Агата хотела возразить, но тут вдруг сообразила, что упустила из виду одну очевидную мысль: откуда Пушкин знает Кирилла Алабьева?
– Вы расследуете какое-то преступление вокруг общества?
– Вас не касается, – строжайше сказал Пушкин. Как только мог строго. – Занимайтесь блинами и не лезьте никого спасать. Если узнаете что-то серьезное, сразу сообщите мне. Примем меры…
С нее было достаточно. Ни одного доброго слова. Одни упреки. И строжайшие указания. Агата решительно спрятала руки в муфту.
– Мой милый Пушкин, – сказал она, повторяя интонацию тетушки, – обойдусь без ваших нравоучений… И знаете что? Я подписала договор страхования… В случае моей смерти один человек получит такую страховку, что будет обеспечен до конца