Это было нечто новое. Во всяком случае – необычное. Пушкин взял показания и просмотрел первый лист.
– «Стабильность» давно страхованием занимается.
– Почтенное общество, в скандалах и обманах не замечены. Не могли так напутать. Так возьмешься? А то Кирьякову некогда, опять с купцами обедает… Да и старушку жалко, одинокая вдова, заступиться некому…
Это была коварная уловка. Именно такая, как рассчитывал Василий Яковлевич. И добился своего: дочитал показания Пушкин, не отбросил.
– Проверить на всякий случай, – сказал он.
– Вот и проверь, Алеша… А то ведь…
Лелюхин не успел ничего добавить – в приемное отделение влетел Эфенбах и объявил общий сбор: все отправляются на вокзал с почетной миссией. Отказ Пушкина был решительно отвергнут: он, конечно, лучший сыщик, надежда и туз в рукаве, но совесть тоже надо иметь. Никакое новое и важное дело Эфенбах в расчет принимать не хотел. Даже если бедная вдова живой зачислена в мертвецы. Пушкин поедет со всеми на вокзал. А потом пусть занимается старухами сколько душе угодно.
– Так что, раздражайшие мои, вяжите галстуки на парадный манер! – закончил он.
К досаде Михаила Аркадьевича примешивалась неуверенность: разговорным французским он владел недостаточно бойко. Пушкин был нужен ему как язык. То есть как владеющий французским языком в совершенстве.
Войдя в гостиную, Агата Кристафоровна плюхнулась на диван с тяжким вздохом.
– Ну, дорогуша, чуть не попались…
Напарница, которая приложила руку к разжиганию паники, пребывала в сильном волнении. Настолько сильном, что мяла кухонный фартук.
– Полагаете, он ничего не понял? – спросила она нарочно равнодушно.
Обмахиваясь платочком, тетушка приходила в себя.
– Я бы на это не рассчитывала. Слишком умен и сообразителен мой дорогой Пи. Не зря с детства учила его разгадывать ребусы и математические головоломки.
Измятый фартук мадемуазель зашвырнула на подоконник, чуть не сбив кадку с лимонным деревцем.
– Тогда наша задумка бесполезна, – сказала она с глубокой печалью.
Чтобы гостья окончательно не раскисла, тетушка позвала ее на диванчик. Это место было в своем роде волшебное, если не сказать целительное: сколько подруг Агаты Кристафоровны изливали на нем душу и находили утешение, а кто и бесценный совет.
– Не все так плохо. – Тетушка оправила на плечиках гостьи сбившиеся воланы. В недавней суете они пострадали больше всего. – Мой милый мальчик, конечно, хитер. Но я-то хитрее… Вздумал провести меня топотом по лестнице. Детская ловушка, честное слово! Хорошо, что говорили шепотом… Уверена: он догадался, что у меня гости, но кто именно – не понял.
Это была хорошая новость. Агате Керн так хотелось верить в нее.
…Неделю назад она прислала телеграмму,