– Ну что, можем мы рассчитывать, что хроши к нам присоединятся? – спросил Роун.
Взглянув на красноглазую подругу, Лампи покачал головой.
– Ее народ разделился. Некоторые считают, что надо поддержать относящиеся к тебе и Новакин пророчества и свергнуть власть Города, другие выступают против этого, причем очень резко. Дело дошло уже до того, что они находятся на грани междоусобной войны. Миза, правда, не теряет надежды, что некоторые хроши выступят на нашей стороне. Они пытаются втайне наладить собственные связи. – Огорчение Лампи прямо-таки читалось у него на лице. – То, чем она занимается, очень опасно, Роун. Я сказал ей, что мы будем им благодарны, но не ценой жизни ее соплеменников.
Роун разделял озабоченность друга. Он совсем не хотел, чтобы кровь других хроши оказалась на его совести.
Миза коснулась руки Лампи, и он начал переводить.
– Она говорит, что Шисос стремится убедить ее народ в том, что в борьбе должны участвовать и хроши, и люди, потому что враг у нас общий. Она уверена, что, когда нам понадобится, сможет обеспечить нам проход по большинству туннелей. Ведь ты – защитник Новакин, и она не обесчестит себя – ее народ не останется в стороне от этой битвы.
Роун посмотрел на Мизу, в его взгляде светилась признательность. А в ее глазах он увидел дружеские чувства, доверие и надежду, – она верила в него. Лампи поблагодарил Мизу, и она положила руки ему на грудь, а он с теплым чувством сжал их в своих. Жест этот казался таким простым, но был настолько невозможен для Роуна, что внутри у него все сжалось. Его всегда поражала способность Лампи так близко сходиться с людьми, теми, кто знал, что за шрамами от лесных клещей скрывается доброе и великодушное сердце.
Миза ушла.
– Мне кажется, ты ей нравишься…
– Это все из-за шрамов. Она знает, что мой отталкивающий и потенциально опасный вид ставит меня особняком от других людей. Вроде как ее клыки кровопийцы, – невесело усмехнулся Лампи. – Хватит тебе печалиться – выглядишь мрачнее тучи! Миза сумеет за себя постоять. Для нее важно то, что мы пытаемся сделать, и она хочет нам помочь.
– Даже несмотря на то, что я убил ее отца?
– Потому что ты сам пришел и честно признался в том, что убил его, – многозначительно произнес Лампи. – Если бы ты этого не сделал, они бы так никогда и не узнали, на чью сторону стать в предстоящей борьбе. Шрам у тебя на груди – это знак связи между тобой и Мизой, между тобой и хроши.