Миша объял меня своей заботой и любовью, словно ангельскими крыльями… На его искреннюю любовь сложно не откликнуться. Перед его галантностью тяжело устоять. Я никогда не пишу ему часами в пустоту, как писала тебе, потому что даже ради моего:”Приятных снов!” – он готов проснуться посреди ночи,” – дочитал я и отбросил дневник в сторону, не скрывая своего гнева.
Мы сидели в большой комнате, освещённой ночником и включенной мной гирляндой. Я поставил на стол ещё бутылку виски, потому что шампанское было неуместно. Фрукты, салаты, торт в холодильнике… Дома было много запасов, но праздновать со мной, кроме врача, было некому.
Дарьяна Дмитриевна шокированно посмотрела на меня, после чего встала с дивана и подняла твои записи с пола.
– Я больше не хочу читать это издевательство! – процедил я сквозь зубы.
– Смирись! Ты сам хотел, чтоб она нашла кого-то получше, берёг её от себя… И она нашла! Или это просто был блеф?
Увы, психиатру не понять моей злости ни на тебя, ни на Мишу, ни на всю эту ситуацию! Это из-за него я перестал быть в твоей жизни важнее всех, он просто занял моё место! Но она меня раскусила: в душе я никогда не хотел тебя отпускать к другому! Мне было приятно, что ты есть.
С появлением Миши всё изменилось, потому что он лучше меня. Я чувствовал его превосходство ещё в клубе и, сравнивая себя с ним, постоянно проигрывал. Это повергало меня в отчаяние…
– Неужели не видишь, что она просто издевается надо мной?! – прокричал я врачу. – ”Посмотри, какой Миша хороший и какое ты говно”!
Дарьяна Дмитриевна рассмеялась , положила себе в тарелку салата и спросила:
– Вот ответь мне, как можно настолько опровергнуть теорию эволюции, чтобы из человека стать дятлом?? У тебя просто дар, Сергей! Неужели ты настолько глуп, что не видишь истинного чувства, с которым писался этот текст?
Я задумался над словами своего лечащего врача и внезапно понял для себя, что это вовсе не месть мне. Это боль… От осознания я словно прирос к дивану и взгляд мой уставился на дневник. Психиатр погладила меня по спине и произнесла:
– Ты начал выдавливать из неё чувства, как зубную пасту из тюбика, делая больно своими заявлениями.
Моя гордыня боролась с чувством вины внутри меня. Я был не готов признать, что пытался так управлять тобой, добиваясь былого внимания, потому ответил:
– Она могла просто уйти из этой компании и от этого Миши, и ничего бы не было тогда!
– Было! – парировала мои слова Дарьяна Дмитриевна. – Ты бы не смог её простить по своей системе ценностей и знаешь это. Анжелика должна была страдать под чувством вины, которое ты будешь навязывать ей при каждом удобном случае за то, что в её жизни был Миша. Вдобавок, честно говоря, если Миша так хорош, как ты его малюешь, то выбор очевиден с точки зрения логики.
Я замолчал, потому что она была права. Больше всего я боялся,