Возможно, он на самом деле сожалел об этом, возможно отнёсся легкомысленно, замёл всего-навсего после себя следы. Я вновь простила ещё одного обидчика в своей жизни. Простила, но не забыла.
А через год я ясно поняла, как он ко мне относится, из конца комнаты наблюдая в обнимку с Сарой Элиот за мной. А я сидела за столом и просто ела. Помню, что рассказывала одну историю ребятам вокруг, они были по одну сторону, я, с куском мясного пирога, за столом на стуле – по другую. Я была в центре внимания – втайне я всегда любила его, любила, когда смотрят лишь на меня и только на меня – и всем было интересно меня слушать, им нравился мой рассказ. Откусывая очередной кусок, я смотрела на Игги и Сару, хотела быть на её месте, но вместо этого лишь жевала усиленно, глотала пищевую бомбу. Я помню, как он обнимал её за талию, помню, как она играла пальцами с его волосами…
После того случая я окончательно «отключила» чувства свои к нему. Может быть, я «отключила» тогда все чувства, ибо на смену пришёл иной смысл жизни, я нашла новое объяснение всему, объяснение своему миру.
Я любила тебя, Игги. Ты никогда не знал об этом. Моя любовь бы ни к чему тебя не обязывала, ничего бы не нужно было взамен. Я всего лишь хотела знать, что она была взаимной. Я хотела бы чувствовать это каждый раз, когда я потом влюблялась.
Но каждый последующий раз я наталкивалась лишь на глухую стену, вынуждена была повернуть назад, уйти. Поэтому просто устала однажды пытаться и до самого конца школы закрылась.
Спасибо тебе, Игги. Ты первым дал понять, что я не заслуживаю любви. Это может быть похоже на драму, но что сделать, моя жизнь стала такой.
Глава 3. Мечта
Своим главным недостатком я всегда считала свой внешний вид. Это ужасное чувство – осознавать свою отличность от остального общества. Ты каждый раз наталкиваешься на своё отражение, смотришь на других, сравниваешь себя с кем-то так же часто, как дышишь, не можешь избавиться от навязчивых мыслей…
Да, я была уродкой. Я сама на себе это клеймо поставила, и – о чёрт! – как же мне после было тяжело его вырезать. Я до сих пор чувствую шрам. Дисморфофобия – штука неприятная.
Семена посеяла не я. Они были брошены очень рано, может неосознанно, не со зла, но последствия стали ужасными. Мне пришлось жить с ними, а не им. Уже лишь за это, за эту «любовь» я должна их ненавидеть.
Да, вот такая я сука неблагодарная, что уж сделать! Тяжело быть тварью с ранимой душой. Но факт остаётся фактом – семена бросили, они проросли, жёсткие стебли оплели мои кости, и не так-то просто я смогла их вырвать. Скажу честно: иногда небольшие травинки появляются. Вечным сторожем я слежу за почвой.
Но я увлеклась…
Следующая костяшка домино рухнула в классический для фильмов возраст – шестнадцать