– Так ить закон кармы не сам по себе вылезает,– гном снова возмущённо запыхтел,– это ж Создатели его в свой мир впихивают. А пошто? Неужто без него не обойтись?
– Представь себе, не обойтись,– подтвердил Антон. – Если бы его не было, то развитие мира носило бы взрывной характер, так как каждое сознание ежесекундно порождало бы бесчисленное количество альтернативных Реальностей. Образ такого мира не удержать ни одному Создателю. Карма – это своеобразный механизм регулировки роста мира. Но он же в конечном счёте приводит к его гибели. Вот такая неприятность.
– Значит, если какому Создателю взбредёт на ум создать мир сразу с большим количеством жителей,– прикинул Вертер,– то он тупо может не справиться.
– Открою тебе великую тайну, дружище,– усмехнулся Антон,– никто не создаёт сразу всех Игроков, в любом мире есть первый житель, с которого всё начинается. Этот житель очень важен для мира, он как семя, из которого вырастает древо мира. Угадай, кто был первым жителем Райдо.
– Лика,– Вертер заулыбался,– ты же сам говорил.
– Да, Вер, береги свою любимую,– с нажимом произнёс Создатель. – Она ключ к жизни нашего мира.
Глава 2
Кофе уже давно остыл, но Сабин в задумчивости продолжал помешивать ложечкой бурую жидкость, словно пытался растворить в ней не сахар, а свои невесёлые мысли. В последнее время он что-то зачастил в эту кофейню, хотя до этого годами не выбирался в базовую Реальность. Собственно, смотреть тут стало особо не на что, зрелище постепенно деградирующего города было довольно удручающим. За те пятьсот лет, что Творец-отступник исподтишка управлял этой Реальностью, ему пришлось повидать всякого. Цивилизационные взлёты сменялись периодами упадка и даже полного разрушения, когда казалось, что жизнь навсегда покинула обезлюдевшие развалины. Но затем на руинах, как феникс из пепла, цивилизация возрождалась вновь, чтобы опять зачахнуть, как забытый на подоконнике цветок.
В этом смысле Москве досталось по самое не балуйся. Несколько раз её разрушали практически до основания, но этот вечный город так просто было не угробить. На месте трущоб и убогих развалюх снова вырастали величественные здания, улицы заполнялись транспортом, быт горожан заполнялся всяческими удобными технологическими приспособлениями, вроде дармового освещения и обогрева зданий. В общем, жизнь начинала бурлить, и так до следующего апокалипсиса. В данный период времени уже не нужно было быть Творцом, чтобы распознать очевидные признаки деградации. Грязные улицы, обшарпанные дома, пыльные разбитые стёкла, оборванные провода и толпы странного вида личностей с ищущими глазами. Вот таков был антураж нынешней Москвы.
Нет, кое-где в городе ещё сохранились остатки былого процветания, в отдельных благополучных районах пока действовали подвесные бесконтактные дороги,