– Женой, – сказала, сквозь слёзы Лена.
– Нет, не женой, подругой! Показать паспорт?!
– Разве это главное. Мне ведь тоже ещё долго до печати.
– Лена, Лена, Леночка, вот и рухнул твой воздушный замок от первого
камешка – жизнь… она другая. Вместе с ним разлетелась твоя пылкая девичья любовь. Жаль. Очень жаль, – сказал он, направляясь к двери. – Извини, я взрослее тебя, и мне надо было это предвидеть, но… потерял голову. Очень плохо всё. Хочешь, верь, хочешь, не верь… да, теперь это, наверное, не имеет значения, но я люблю тебя… очень. Пусть пройдёт время, и ты это поймёшь. Иван вышел из комнаты Лены, посмотрел на мать, бабушку и деда, сидящих в один ряд на диване и смотрящих на него, как на врача, вышедшего от тяжело больного человека.
– Извините, что из-за меня у вас такие неприятности, но хочу вам сказать: я не женатый и никогда не был… Подруга у меня была – это верно. А с ребёнком – беременностью… надо разобраться, что-то не клеится по срокам. Леночку, я вашу очень люблю и никогда не брошу, и не обижу. Главное, чтобы она ко мне отнеслась, как к обыкновенному человеку, а не как к выдуманному герою. Если верить романам, то девочки – фантазёрки, редко остаются с ними. Извините, до свидания. – Когда за ним закрылась дверь, мать и бабушка, встали с дивана и быстро пошли в комнату Лены. Она сидела на кровати, лохматая, заплаканная и улыбалась.
– Ой, дурак! Сам начитался романов. Да, я его ещё больше люблю, чем любила в детстве, – она перестала улыбаться, серьезно сказала, – или совсем
по-другому, но очень сильно.
На следующее утро Иван уехал в Новоиркутск, позвонил Ане.
Договорились встретиться в ресторане. Заказав ужин, он спросил:
– Мы ещё ждём ребёнка, или уже нет? – Аня улыбнулась.
– А Вы всё женитесь?
– Да, нет уже.
– Ну, тогда мы заводить детей повременим.
– А, разве можно взрослым обманывать взрослых людей? Потом надо смотреть в глаза.
– Но ради спасения… на что не пойдёшь, если обманутые умные, то поймут и простят.
– Ради спасения чего, Аня?
– Вот как, а я-то думала, мы поумнели…
– Так быстро? Ещё не поняли, что спасаем. Мои расчёты, показали, что, даже учитывая неосторожность, нашему предполагаемому совместному ребёнку должно быть около четырёх месяцев в утробе, а твои сегодняшние объяснения… Очень хорошо выглядишь. И после этого есть что спасать?
– А то, что мы прожили с тобой два года, куда их занести – вычеркнуть?
– Но, обязательств-то не было. Наверное, поэтому и получилось так, что это время не вычеркнешь из жизни, и потеряно вроде бы. А почему потеряно, Аня, мы же современные люди, а?.. Видит Бог, не хочу с тобой ссориться, хотя злой был на тебя… ужасно! Мы же не такие старые, чтобы совсем унывать. Ты славная, очень славная, всё у тебя будет хорошо. Давай,