И так предначертано с мира сотворения —
Тебе на Ковчеге не отведена каюта,
Ты никогда не обретёшь успокоение,
Для тебя не существует приюта.
И ты никогда не будешь доволен,
Тебе никогда не будет достаточно,
Ты никогда не освободишься от боли
И не познаешь в жизни радости.
Помни, мы среди людей чужие,
Нам здесь нечего искать,
Потому мы бежали и творили,
В фантазиях не ведая преград.
Нас не прельщала выгода,
Мы не ждали понимания,
И не было иного выбора,
Мы должны были найти свои страдания,
Оставив бремя домашнего уюта и семейных уз,
Мы жаждали чего-то настоящего, самых сильных в мире чувств.
Мы просто сжигали себя,
Творя легенду о собственной жизни,
И нам не были нужны утешения,
Мы просто сжигали себя,
Даруя свет ослепительно чистый,
Ибо в этом состояло наше предназначение!
Пусть так болезненно горение…
Мы дети небес, мы парили высоко,
Отчуждённые, год за годом счастье познавали,
Далёкие от всех страстей порочных, о них не зная ничего,
Блаженные, мы шедевры не для толпы, а для достойных создавали…
Но не забыть тот день никогда,
Когда блестящий клинок сжимала рука
И ты сам обрезал свои крылья, дабы отвергнуть небеса,
Их святое счастье, и кровь ангела на землю грешную текла…
Мы обрезали крылья и рухнули с райских высот,
Чтобы научиться гореть, всё, что было ценным, презрели,
Мечтая осветить тьму, что сковала отверженных народ,
Не в силах оставаться в стороне, желая страдать вместе со всеми…
Но даже на самом дне
Мы не забывали о том, откуда пришли,
Среди грязи, преступлений, во тьме
Мы желали лишь кристальной чистоты…
кристальной чистоты…
Пусть так болезненно горение…
И с детских лет ты ощущал в себе это проклятие —
Вечное непонимание, людских законов неприятие,
Неспособность делиться, радоваться вместе с ними,
Верить, быть своим в любом новом коллективе,
Прикасаться, давая волю фантазиям распутным,
Ты хотел так многое из того, что было им доступно,
Но не мог ничего сделать, не мог быть смелым и открытым,
Познать восторг и преодолеть боль, которой был пропитан,
Ты не мог сдерживать и контролировать её, она копилась год за годом,
И ты не мог быть частью чего-то значимого, выполнять простейшую работу,
Стать для их общества человеком полезным и достойным,
Не мог день за днём находиться рядом, не мог быть спокойным…
Но зато ты вобрал в себя весь мир…
И помни, когда холодной лунной ночью
Ты услышишь доносящийся из темноты дворов
Бешеный