Вот такие люди и приезжали в Эмити каждое лето. Другие же – а среди них встречались и просто бродяги – устраивали шествия, ныли и зудили на разные темы, собирались, подписывали всякие воззвания и работали летом в различных социальных группах со сложными аббревиатурами. Но поскольку они в целом отвергали Эмити и лишь изредка являлись сюда в выходные на День труда, то и к ним всерьез никто не относился…
А дети играли в песке, у самой воды, рыли ямки и швыряли друг в друга комьями из мокрого песка. Они просто веселились, им было все равно, что сейчас творится вокруг и что с ними станет в будущем.
Один мальчик лет шести бросал в воду плоские камешки, и те подпрыгивали на поверхности. Потом, когда это занятие ему надоело, он подошел к тому месту, где дремала его мать, и присел рядом с ее полотенцем.
– Эй, мам, – проговорил он, чертя пальцем какие-то узоры на песке.
Женщина повернулась к нему, прикрыв ладонью глаза от солнца.
– Что такое?
– Мне скучно.
– То есть как это скучно? Но ведь еще даже июль не наступил.
– Ну и что. Все равно скучно. Здесь нечего делать.
– Но ведь в твоем распоряжении целый пляж!
– Знаю. Но мне здесь нечего делать. Поэтому и скучно.
– Ну, хорошо, поиграй в мяч! Не знаю…
– Но с кем? Здесь ведь никого нет.
– Да здесь целая куча народу! Ты видел Харрисов? Или хотя бы Томми Конверса?
– Здесь их нет. Никого нет. Мне скучно.
– О, господи, Алекс!
– Можно мне искупаться?
– Нет. Вода слишком холодная.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, и все. И потом… не могу же я отпустить тебя одного!
– Пойдем вместе!
– Купаться? Ну уж нет!
– Ну, ты хотя бы просто побудешь рядом.
– Алекс,