Фрейд указывал, что любознательность (как основа последующей исследовательской деятельности) возникает в раннем детстве из сексуального влечения. Сексуальное влечение обладает энергией и способностью к сублимации – замещению сексуальных целей другими, несексуальными. В исследовании отношений с родителями ребенок неизбежно приходит к трагическому выводу: мать с отцом любят друг друга и принадлежат друг другу. Фрейд отмечал три возможных исхода такого открытия. Инфантильная сексуальность может: 1) затормозиться; 2) вытесниться с последующим преобразованием в невротическую склонность к навязчивому анализированию; 3) сублимироваться с самого начала в любознательность и интеллектуальное исследование, при этом «исследование превращается в страсть и заменяет собой половую деятельность». Леонардо, несомненно, развивался по третьему пути. Этому способствовали также: конституциональные особенности мальчика, материнская нежность и отсутствие отцовского авторитета, необходимого для нормального разрешения эдиповой ситуации. Отсутствие реального отца означало отсутствие авторитетов и полную свободу фантазии. Фрейд пишет: «Смелость и независимость его позднейших научных исследований предполагает не задержанное отцом инфантильное сексуальное исследование, а последующий отказ от сексуальности дает этому дальнейшее развитие» [141. С. 176].
В 1923 году под редакцией Фрейда была опубликована блестящая работа немецкого исследователя Иолана Нейфильда «Достоевский, психоаналитический очерк». Автор представил вниманию читателей классическую интерпретацию толкования жизни и творчества Достоевского сквозь призму эдипова комплекса. Признавая недоступность обычному пониманию жизни и творчества Достоевского, Нейфильд обращается к психоанализу как к ключу для раскрытия его загадочного характера: «Точка зрения психоанализа разъясняет все противоречия и загадки: вечный Эдип жил в этом человеке и создавал эти произведения» [82. С. 52].
По мнению автора, сильная любовь к отцу в сочетании с вытесненной ненавистью за его чрезмерную строгость определила все последующие душевные коллизии писателя. Достоевский ведет непрестанную борьбу с бессознательными проявлениями эдипова комплекса. Его герои всегда и везде амбивалентны: все они любят и одновременно ненавидят с одинаковой силой. Эта раздвоенность распространяется и на другие чувства помимо эротических. Нейфильд отмечает, что амбивалентное отношение Достоевского к отцовским фигурам, вытекающее из эдипова комплекса, вполне объясняет его