Такими, обнявшимися, с мокрыми глазами, их и застаёт отец Виктора. Смутившаяся Катюша, сняв ремешки с кровати и ничего не говоря, выходит из палаты.
– Не иначе как любовь у вас с Катюшей, – с грустью шутит отец – А я к тебе не один сегодня. Познакомься!
И он подводит к кровати черноволосую, невысокого роста, пожилую женщину. Она не русская, возможно какой-то из кавказских национальностей.
– Тамара! – представляет её отец Виктора – Она целительница. Сам не знаю, чем она поможет, но мы должны всё перепробовать, чтобы ты встал. Слышишь? – он почти выкрикивает это, как бы убеждая самого себя.
– А я просто молиться за тебя буду, – говорит Тамара неожиданно мягким, бархатным голосом.
Этот голос вдруг возвращает Виктора на землю оттуда, куда совсем недавно он собирался. Отец ушел поговорить с врачом, а Тамара, присев на стул около кровати, достала из сумочки и поставила на тумбочку у изголовья небольшую иконку продолжила:
– Пусть Матерь Божия будет с тобой рядом, помогает тебе во всём. Не видев тебя, я сомневалась, соглашаться мне, заниматься тобой или отказаться. Теперь я знаю, что через три месяца ты будешь ходить. Господь дал тебе испытание, может быть даже наказал тебя за прошлую жизнь, но и даёт тебе возможность сейчас повиниться. Молись! Благодари его и проси помощи и, если с душой и верой будешь это делать, он поможет обязательно! И я, чем смогу, тоже постараюсь помочь.
В другой ситуации Виктор посмеялся бы и просто прогнал бы женщину, не поверив ни одному её слову. Какая молитва? Какая икона? Это в наше то время! Но голос её, мягкий, как не от мира сего, каждым словом проникал ему в сознание, давал веру и надежду.
– Ты мне не веришь. Все так сначала. Молодёжь ни во что не верит, кроме денег. А ты научись молиться. Подумай, ведь молитва существует тысячи лет, значит нужна она людям, помогает им – с этими словами Тамара достала небольшой листок – Это Отче Наш, постарайся выучить наизусть.
Тамара ушла, а Виктор отметил про себя, что всё, что за последние дни произошло; операция, унизительные первые утки, когда молодые женщины подмывали и пеленали его, как младенца, попытка самоубийства, это всё-всё не стоит ничего, по сравнению с тем, что сказала Тамара. Он будет ходить через три месяца. И пусть она соврала, выдумала, чтоб поддержать его. Наверняка это просто слова. Отец ей заплатил, вот она и старается. Но никто ещё в жизни не говорил ему таких важных и нужных в его положении слов. А почему нет? Разве это совершенно невозможно? Ведь бывают же случаи…
После появления в больнице Тамары Виктор преобразился, иногда стал улыбаться и даже подшучивать над медсёстрами. Катюша приняла это на свой счёт, решив, что своими словами убедила парня жить и бороться. Он теперь с нетерпением ждал прихода Тамары.