Планёрка. Владимир Юрьевич Карасев

по пятьсот рублей.

      – Соломоныч, – Сашка с надеждой смотрит на бухгалтера. – А зарплата, когда?

      – Как обычно, в понедельник.

      – Лёха, а ты мне штукарь до зарплаты одолжишь?

      Лёха утвердительно кивает и обращается к главному редактору.

      – По-моему, хорошее решение вопроса, Виктор Александрович, как вы думаете?

      – Пятница, говоришь. Ну что же, я не возражаю. Кому сдавать деньги?

      – Конечно нашей очаровательной и обворожительной Татьяне Степановне, только она может разумно приобрести должную и соответствующую закуску.

      – Лёха, а ты всё же подхалим по своей натуре, – улыбается довольная Татьяна Степановна.

      Она уже не сердится и деловито начинает собирать деньги с присутствующих.

      – Ещё будут предложения по теме совещания, – спрашивает, обращаясь ко всем, главный редактор.

      Все напыщенно задумываются. Чувствуется, что мысли у большинства сотрудников находятся где-то совсем в другом месте.

      – Помогите мне, – неожиданно восклицает, обращается ко всем Сашка. – Ну не выходят у меня из головы слова новогодней песенки. Вертятся и вертятся. Ничего поделать не могу. Сил больше нет!

      – Откуда у тебя в голове появилась новогодняя песенка, – удивлённо спрашивает главный редактор. – Июль ведь на улице.

      – Да это Светка вчера с ним хоровод в парке вокруг дерева водила. Вот у него и застряло, – иронично поясняет Андрей.

      – Ну, надо помочь человеку, коллеги. А какая песня?

      – «В лесу родилась ёлочка». Но не вся песня, а только один куплет.

      – Какой?

      – «Трусишка зайка серенький под ёлочкой скакал».

      Все недоумённо переглядываются и опять глубоко задумываются. Возникает напряжённая творческая тишина. Неожиданно Андрей обращается к Лёхе, пристально глядя ему в глаза.

      – Слушай, Лёха, а тебе ничего подозрительного не показалось?

      – А что?

      Лёха улыбаясь внимательно смотрит на Андрея. Внезапно во взгляде Андрея он видит прыгающих смешливых чёртиков, словно Андрюху распирает от смеха, но вид у него остаётся очень серьёзным.

      – Трусишка зайка был серенький, – внимательно глядя на Лёху, медленно и глубокомысленно повторяет Андрей.

      Лёха неожиданно начинает чувствовать возникающее внутри себя просыпающееся вдохновение, его вдруг начинает распирать от внезапно возникшего, но ещё не окончательно сформировавшегося творческого порыва. Что-то неуловимое вертится в голове, но никак не складывается в чёткое понимание. Он опять внимательно и настороженно смотрит на Андрея.